Николас Бюлоф – рыцарь-дракон с тысячью лиц - стр. 27
– А как ты без головы смог бой продолжить?!
– Кто тебе сказал, что у дракона мозги в голове должны быть? Может быть, они в хвосте?
– Действительно, а почему ты не принял форму нормального рыцаря? – встрял в перепалку здоровенный толстяк с острова Буяна во Фрее. – Неужели тебе с хвостом и крыльями удобнее?
– Сам удивляюсь, но мне так вполне комфортно, – слегка слукавил Николас. – Может, у меня в предках драконы были?
Толстяк задумался.
– Странно… А как дракон обычной женщине смог детей заделать? Он бы ее порвал!
– Почему обязательно ребенок должен быть от дракона и женщины, а не от рыцаря и драконши?
– Действительно, как это я не подумал, – согласился кэр. – Истинный рыцарь трудностей не боится! Но за твоего предка выпить надо!
Беседа перешла в конструктивное русло, и скоро вся толпа кэров дружно стартовала в направлении особняка фон Гербера.
На следующий день Николас проснулся очень поздно. Точнее, в первый раз он проснулся среди ночи и обнаружил, что кэры-собутыльники так и оставили его спать головой на столе в особняке фон Гербера. Впрочем, большинство из них валялось в живописных позах в той же зале. Кое-как приведя себя в порядок (раз пять «Малое исцеление» на себя накладывать пришлось, пока стало получаться и «Среднее»), он, не прощаясь, тихо отправился домой.
На сей раз Марион сына не дожидалась, но была в курсе его победы на дуэли. Сама она смотреть ее не ходила. В сыне своем она не сомневалась, а старые нервы стоило поберечь. Наблюдательницей была откомандирована горничная, которая хозяйке все и пересказала в таких подробностях, что самой посмотреть менее волнительно было бы. Пришлось выпить валерьянки и лечь спать пораньше.
Так как в гостиной продолжался ремонт, Марион обнаружилась в библиотеке. На журнальном столике перед ней лежало несколько кучек писем, а вид у нее был изрядно обалдевший.
– Знаешь, сынок, а дедушка твой покойный, оказывается, всю жизнь князем был, – сказала она с каким-то странным выражением. – Только вот он, бедный, так и помер, не зная об этом. А теперь из посольства Вендии бумаги принесли.
– Шустро они. – Сын принял новость почти как должное. – Что предлагают?
– Так как в Вендии принципа наследования по мужской линии официально нет, хоть на практике оно и используется, и мне и тебе князьями Шуватовыми быть предлагают, а имение, где дедушка управляющим был, в лен принять.
– Большое имение?
– Да уж побольше здешних баронств будет. Только после отмены рабства там с доходами большие проблемы возникли. Земли в Вендии много, никто ни в батраки, ни даже арендаторы идти не хочет.
– Тогда подождем, пока в Шварбии батюшку маркграфом не признают. – Николас не знал, смеяться ему или плакать. Вот и иронизировал. – А остальные письма о чем?
– Около десятка приглашений на разные приемы в посольствах и миссиях, а остальные я тебе не дам. Там тебе барышни в любви объясняются. Лучше я на них сначала сама съезжу посмотрю.
Николас засмеялся:
– А если там моя единственная и чистая любовь? А ты не распознаешь?
Марион посерьезнела:
– Студентка твоя приписку к приглашению из посольства Галлодии прислала. Дескать, видеть хочет. Только ты лучше не ходи. Или сначала хотя бы в другие посольства наведайся. Не верю я, что она тебя вдруг полюбила, если раньше только за нос водила.