Ничья - стр. 9

– Простите, что перебиваю, мне просто интересно: вы говорите по-английски – меня это не удивляет, но откуда у вас такой русский язык? Вы ведь так молоды, а Советского Союза уже двадцать лет нет.

– Мне двадцать восемь лет. Советский Союз я застал. Дело в том, что моя мама – преподаватель русского языка. У нас в семье все говорят по-русски свободно.

– Понятно. Значит, отец хотел сделать из вас чемпиона мира по шахматам…

– Вы угадали, – улыбнулся Левон, – именно об этом он мечтал. Кажется, Маркс говорил о шахматах: для игры это очень серьёзно, а для серьёзного занятия это всего лишь игра. Я с детства любил рисовать.

– Так вы художник?

– Да, я художник, – ответил Левон с той внутренней убеждённостью, что сомнений в том, что это его призвание, не оставалось.

– Теперь я понимаю, с какой целью вы носите с собой блокнот с карандашом. Я грешным делом подумал, вы собираетесь мои ходы записывать.

Левон рассмеялся.

– Марк Львович, слона лучше не трогать, – сказал он, когда Марк протянул руку, собираясь ходить слоном.

С минуту подумав, Марк убедился, что это чревато быстрым проигрышем:

– Да, теперь вижу, что его трогать нельзя, – и двинул пешку под слона. – И что же, ваши картины продаются?

– К сожалению, нет.

– Однако вы приехали на Бали? – Марк посмотрел на Левона с виноватой улыбкой и продолжил, – пожалуйста, не судите меня строго. Вы совсем не обязаны отвечать на мои дурацкие вопросы. Но я дожил до седых волос, немного разбираюсь в людях и, поверьте, проявляю интерес к тем, к кому отношусь с симпатией.

– Марк Львович, вы можете обращаться ко мне на «ты».

– Хорошо, гроссмейстер, только давай начнём новую партию. Здесь явно ничейная ситуация, – предложил Марк, указывая на откровенно проигрышную с его стороны позицию.

– Давайте, – улыбнулся Левон и начал расставлять фигуры. – А вопросы, на мой взгляд, абсолютно нормальные. После окончания художественного факультета я поступил на курсы дизайнера с надеждой устроиться на хорошую работу. В Ереване с этим туго. Полтора года назад, благодаря моему приятелю, я подвизался в одну московскую дизайнерскую компанию. Сделал им всю работу, но мне не заплатили. Это был горький опыт, но всё же полезный, поскольку позволил претендовать на вакансию в другой, более крупной компании. Мне повезло, меня взяли, и я стал зарабатывать, снял квартиру, полгода назад перевёз в Москву жену с ребёнком. Шеф меня ценит, в качестве бонуса оплатил наше пребывание в этом отеле. Мне бы в голову не пришло ехать на Бали. Мы с женой собирались в Египет (давно никуда не ездили), но там появились акулы-людоеды, и жена отказалась. Шеф рекомендовал Бали. Правда, затраты на дорогу и прочие расходы значительно превосходят стоимость двухнедельной поездки в Египет, но нам здесь очень нравится: климат, природа, экзотические фрукты.

Утром следующего дня во время завтрака Левон представил Марку и Оксане свою жену Гаянэ. Столы их оказались рядом, что позволяло общаться. Впрочем, в беседе женщины не участвовали. Гаянэ занималась маленьким Давидом, Оксана откровенно выражала безразличие. Им стоило взглянуть друг на друга, чтобы сразу почувствовать взаимную неприязнь. Мужчины в этом отношении тугодумы, женщины мгновенно оценивают друг друга. Более того, когда Левон стал задавать вопросы Оксане, из которых следовало, что она дочь Марка, а той пришлось отвечать уклончиво, Гаянэ, которая, казалось, поглощена процессом кормления сына, снисходительно взглянула на своего наивного мужа и улыбнулась.