Ничего не бойся - стр. 40
– Как ты оказалась спиной к лестничной площадке? – спросил Алекс.
Ди-Ди оглянулась. Полицейские до сих пор находились у самого края лестницы, и каждый из них смотрел перед собой, чтобы ненароком не оступиться и не повторить судьбу Уоррен.
– Я обернулась назад, – прошептала она.
Коллеги во все глаза смотрели на нее.
Ди-Ди повернулась, вглядываясь в глубь коридора, в сторону раскрытой спальни. Невыносимый запах крови… Длинные темные пальцы, которые ночь тянула к ней из-под своего плаща… В тот момент Ди-Ди не думала о том, чтобы что-то увидеть. Она хотела почувствовать… А затем…
– Я что-то услышала.
– Что-то? – хрипло переспросил Фил. – Или кого-то?
– Я… я не знаю. Я обернулась… а затем… затем упала.
– Нет.
– Что? – Ди-Ди повернулась к Расселу, который до сих пор стоял на середине лестницы.
Под взглядами четверых полицейских физиотерапевт смущенно покраснел.
– Я имею в виду, что вряд ли все было так.
– В смысле?
– Твое ранение – отрывной перелом – штука редкая. Это происходит, когда сухожилие под сильным воздействием разрывает костную ткань в том месте, где кость соединяется с мышцей. Все-таки наши кости весьма прочные, – продолжал Рассел будничным тоном, словно сообщал нечто очевидное. – Небольшого усилия не хватит, чтобы сухожилие оторвало кусок кости. Дело обстоит куда сложнее. Такое повреждение ты могла получить, только если бы прыгнула с разбега и зацепилась рукой за перила. Понимаешь? Лично я сразу бы так и подумал, вот только ты находилась спиной к лестнице…
– О боже… – прошептала Ди-Ди. – Я не упала…
– Именно. – Алекс обнял ее за плечи. – Тебя столкнули.
Глава 7
– Папочка поговаривал, что кровь значит любовь. И смеялся… а затем вонзал лезвие еще глубже… Ему нравилось смотреть, как кровь медленно стекает по запястью… «В этом деле не нужно спешки, – шептал он. – Не торопись… насладись зрелищем».
Голос Шаны стих. Она больше не смотрела на меня, теперь ее взгляд сфокусировался в одной точке на голой белой стене. Больничная палата была такой же мрачной, как и тюремная камера, единственное различие составляла кровать, на которой поблескивали металлические фиксаторы для запястий и лодыжек.
По словам суперинтенданта МакКиннон, сестру нашли в камере во время утренней переклички. Она лежала в углу, свернувшись калачиком, что было для нее не свойственно. Она не откликалась на вербальные сигналы, и поэтому охранники, прикрываясь матрасами, как щитами, вошли в ее камеру. Все эти приготовления заняли много времени, но сестра сама виновата. На ее совести уже двое убитых охранников и сокамерница, так что, зная ее репутацию, никто не хотел лишний раз рисковать.
А если говорить точнее, то местных охранников больше беспокоила их собственная безопасность, чем жизнь моей сестры.
Суперинтендант МакКиннон сказала, что еще пять минут – и Шана умерла бы от потери крови. Не могу точно сказать, гордилась суперинтендант тем, что ее подчиненные успели вовремя, или жалела об этом. Когда дело касается моей сестры, ни в чем нельзя быть уверенной до конца.
Шана сделала из своей зубной щетки заточку, очень маленькую и очень острую. Не самая удобная штука, чтобы кого-то ранить, но идеальная, чтобы вскрыть свою собственную бедренную артерию. Хотела бы я притвориться, будто удивлена, однако это была уже четвертая попытка суицида… И каждый раз сестра пыталась вскрыть себе вены самодельным лезвием. Как-то раз я спросила, действительно ли она хочет умереть, но в ответ Шана лишь пожала плечами. Иными словами, она не была нацелена на конкретный результат, просто ей нужно хоть что-то разрезать. А поскольку она сидела в одиночной камере, выбора особого не было.