Ниара Светлая. - стр. 69
Что я могла сказать хитайе, с волнением смотрящей на меня? В совершенном шоке от увиденного я пару минут размышляла как поступить, и так и не нашла ответа. В итоге извинилась перед хитайей, промямлила что-то насчет плохого самочувствия и просто ушла, оставив Энниру без объяснений.
Но не могла избавиться от мыслей об увиденном. Я не могу позволить ей и ребенку погибнуть! Даже представить не могу, что я так поступлю. Остаток дня я обдумывала что можно предпринять в сложившейся ситуации. Исчеркала кучу листков. Размышлять, записывая мысли, мне было легче. Обезболить можно только местно, попросту заморозить. Это несложно, нужен лишь ледяной хитар. А одна из стихий лора Варели – как раз лед. Самой роженице дать выпить перед операцией аналог макового молочка, достать не сложно, частенько используется для обезболивания. Сумею ли я сделать верный разрез и зашить все после? Сама я кесарево не делала ни разу. Конечно, миллион лет назад, во время обучения в медицинском я изучала эту тему, но так как моя специализация была далека от акушерства и гинекологии, даже на самой операции не присутствовала ни разу.
Я оказалась перед сложным выбором. Позволить Эннире и ребенку погибнуть или рискнуть? Я четко видела ее смерть. Не получится ли, что в итоге меня же в ней и обвинят, если я не справлюсь?
Ни минуты я не могла думать ни о чем другом! Если мой дар нужен для того, чтобы суметь изменить непоправимое, то я должна попытаться. Но риск того, что не выйдет слишком велик. К тому же, что, если лор Варели просто не позволит мне помочь? Прихожу я к нему такая вся из себя и предлагаю разрезать живот любимой жене, чтобы извлечь ребенка. При этом никаких гарантий успеха дать не в моих силах. Вероятность, что он просто выгонит меня стремится к ста процентам, а то и стражей вызовет.
В итоге, не справившись с непростыми мыслями и так и не найдя никакого решения, прямо среди ночи отправилась к отцу. Я настолько погрузилась в свои собственные волнения, что не подумала ни о том, что отец может спать, ни о том, что он может спать не один. Честно говоря, за всю мою жизнь ни разу я не могла бы заподозрить лора Иллариота в близких отношениях с кем бы то ни было. А меж тем он совсем еще не древний хитар и мысль, что у него все же может быть партнерша вполне могла бы прийти мне в голову.
В общем, я лишь коротко стукнула и распахнула дверь в спальню отца. Обычно я так не делаю. Никогда. Он тоже в последнее время перестал заходить ко мне в комнату, признавая мое взросление. Но сейчас я просто ввалилась в его спальню, успев по инерции пройти почти до самой кровати. Картина, что я увидела заставила остолбенеть и быстро зажмуриться. Папа был не просто не один, он был с Яльтаной. И застала я их в довольно пикантный момент. Пресветлая, умоляю, отними у меня эту часть памяти!
Спешно я попятилась обратно к двери прямо так, с крепко закрытыми глазами. Поздно. Меня заметили.
- Ниара? – взволнованно, запыханным голосом, окликнул отец. – Что случилось? – со стороны кровати послышалась возня, а я ускорилась, стремясь скорее добраться до двери.
- Прости! Папа, прости! Я случайно. Все в порядке. Я уже ухожу! – лепетала я.
Все также с закрытыми глазами развернулась и бросилась прочь, не открыв глаз даже в коридоре. На ощупь добралась до своей комнаты, вбежала и села прямо на пол, прислонившись к ней спиной. О, нет! – застонала я. Папа и Яльтана? Что это было? Их нити совсем не стремятся друг к другу. И вообще, я была уверена, что папа горюет по маме… Но он взрослый хитар, да и я не такой уж ребенок, чтобы не понимать, что нельзя вваливаться к взрослому хитару посреди ночи! – мысленно ругала сама себя.