Незнакомец. История падения - стр. 20
Но стоит ли десять минут унижения мести Екатерине Гусевой? Может, Адель была права, предлагая просто отдать фото отцу. Но что бы он сказал? Поверил бы? Нет, навряд ли. Заявил бы, что это подделка. Что его красотка-жена ни в чем не виновата. А если шантажировать Катю? Нет, не вариант. У нее крепкий тыл в виде отца.
Я проигрывала по всем фронтам. Оставалось терпеть и ждать момента, когда мужчина закончит свое дело.
Десять минут. Десять проклятых минут наслаждения, перемешанного с болью и унижением, и я узнаю все, что захочу. Он заговорит. Пока я впивалась взглядом в часы и нервно глотала слюну, мужчина коснулся бедра.
– Поверь, крошка, твоя задница с отпечатками от моих рук великолепна, – и еще один шлепок.
Если он проложит в таком же духе, я не сдержусь и зарычу. Или заплачу. Больно. Порочно больно.
– А теперь приступим, – усмехнулся он, проталкивая обжигающе раскаленную головку в щель. – А ты узкая. Хоть и мокрая там. Приятно открытие, что не раздолбанная, – рассмеялся он, врываясь одним жестким толчком.
Я промолчала. Вновь прикусила губу. Больно и приятно, но я выдержу. Сконцентрировала внимание на часах. Нужно смотреть на часы, и не обращать внимания на то, как тело покинул член, но лишь для того, чтобы войти снова яростным толчком.
Мужчина зашипел от наслаждения, но я не дернулась. Тогда он перехватил руки, заставляя подняться. Нагнулся вперед, прикусил шею, потом провел языком по уху и прошептал.
– Я заставлю тебя кричать от удовольствия, крошка. Ты будешь приползать ко мне на коленях и молить о продолжении.
Глава 5.
Молчать! Ни звука. Пусть он запретил мне стонать, но я крепкая. Я не отвечу даже на самое колкое или унизительное замечание, ни на одно порочное слово, срывающееся с его губ.
– Значит, будем молчать? – хмыкнул он и толкнул меня вперед.
Я упала, вновь ударилась головой. Чуть не зашипела от боли, но сдержалась. На глазах проступили слезы, но я продолжала смотреть на часы. Три минуты. Мать его за ноги! Прошло только три минуты. Мысленно заскулила, глотая кровавую слюну.
– А ты крепкая, – рыкнул он, вдавливая тело в пол. – Или упертая. Но я сломаю тебя, крошка, – кажется, он начал сомневаться в себе.
Один толчок, резкий, рваный. Потом второй. Он заработал активно бедрами, вбиваясь до конца, ударяясь о внутренности. Незнакомец сжал бедра, а вот это уже по-настоящему больно. Он бил, шлепал по ягодицам, рычал в спину. Вдалбливался в прогнутое тело, но не мог сломить.
Прошло шесть минут. Я стойко терпела и считала секунды. Так время шло быстрее. Я отказывалась прислушиваться к телу. Ощущать в нем нарастающую вибрацию. Узел, скрутивший внутренности внизу живота, угрожающе пульсировал. Нельзя получать удовольствие. Только не так. Не тогда, когда на кону правда. Его имя. Черт, Я должна терпеть и ждать.
Семь минут. Я почти ликовала, зажмурившись на секунду. А он продолжал вбиваться рваными толчками. Головка члена то и дело ударялась внутри, разливая порочное вожделение. И с каких пор мне нравилось так? С задранной отшлепанной задницей, прогнувшись под мужчиной и молчать? Но, кажется, он смог открыть во мне темную сторону. Вот только ему нельзя знать об этом. Никому нельзя.
– Ну же, детка. Неужели хочешь выиграть? – прохрипел он, накрывая ладонью лобок.
Я выдохнула.