Незнакомцы - стр. 70

– Болит?

– Нет. Абсолютно, – ответил Брендан.

– Чешется? Жжет?

– Нет, ни то, ни другое.

– Ну хотя бы покалывает? Тоже нет? И раньше такого тоже никогда не замечали?

– Никогда.

– У вас есть на что-нибудь аллергия? Нет? Гм, странно. Впечатление, как от свежего ожога, но вы бы помнили, что схватились за что-то горячее. И было бы больно. Так что это можно исключить. То же самое и в отношении ожога кислотой. Вы говорите, что отвозили девочку в рентгеновский кабинет?

– Верно, но я выходил из него, когда ей делали процедуру.

– Да и непохоже это на радиационный ожог. Может быть, какое-то грибковое заболевание, но симптоматика нетипична: ни зуда, ни жжения. И кольца слишком четко очерчены, совсем не так, как при поражении микроспорами или трихофитонами.

– Тогда на что же это похоже?

– Не думаю, что это что-то серьезное, – после недолгого раздумья сказал Хитон. – Скорее всего это высыпание, обусловленное неустановленной аллергией. Если оно не пройдет, вам нужно будет пройти обычное в таких случаях обследование и выяснить источник аллергии.

Он отпустил руку Брендана, отошел к письменному столу и, сев за него, стал выписывать рецепт.

Брендан с недоумением посмотрел на руки и положил их на колени.

– Для начала я пропишу вам кортизоновые примочки, а если через пару дней сыпь не исчезнет, зайдите снова ко мне. – С этими словами он встал и с рецептом в руке подошел к Брендану.

Брендан взял у него рецепт.

– Послушайте, а это не заразная болезнь? Я не могу заразить детей?

– Нет-нет, иначе я предупредил был вас. Позвольте еще разок взглянуть.

Брендан протянул ему руки ладонями вверх.

– Что за чертовщина? – воскликнул доктор Хитон.

Странные круги исчезли.

Ночью в гостинице Брендана опять мучил тот же кошмар, о котором он рассказывал отцу Вайцежику. На прошлой неделе этот сон снился ему дважды.

Ему снилось, что он лежит в незнакомом месте со связанными руками и ногами. Из сумрака к нему тянутся две руки в блестящих черных перчатках.

Он проснулся в скомканной и насквозь мокрой от пота постели, сел, прислонившись к спинке в изголовье, и потер ладонями лицо, чтобы прогнать остатки сна. Когда ладони коснулись щек, его словно бы ударило током. Он включил ночник. Распухшие огненные кольца вновь проявились на ладонях. Однако, пока он рассматривал их, они исчезли.

Было 12 декабря, четверг.

Проснувшись утром в четверг в постели, Доминик Корвейсис уже было решил, что он спокойно проспал там всю ночь, не сдвинувшись с места ни на один дюйм, в том же положении, в котором и заснул накануне вечером.

Но когда он сел за компьютер, то обнаружил, что заблуждается: сомнамбулизм и не думал отступать, о чем свидетельствовала новая, сделанная им во сне запись на диске. Но если раньше он записывал слова: «Мне страшно», то теперь на экране дисплея мерцало другое слово: «Луна».

«Луна. Луна. Луна. Луна. Луна. Луна. Луна. Луна».

Это слово повторялось сотни раз, и он сразу вспомнил, как однажды, засыпая, шептал его, – кажется, это было в минувшее воскресенье. Уставившись на экран, похолодевший от страха Доминик тщетно пытался сообразить, какой тайный смысл заложен в этом слове – «луна» – и был ли в нем вообще какой-либо смысл.

Прописанные лекарства действовали на него вполне благотворно: до сегодняшнего дня вот уже неделю он ни разу не бродил по дому ночью и не видел страшных снов вроде того, крайне неприятного, в котором его пытались утопить в раковине с чудовищным стоковым отверстием. Он был у доктора Коблеца, тот порадовался улучшению здоровья пациента и продлил курс лечения.