Нежность мажора - стр. 29
— Нечасто. Но бывает, — опускаю подбородок на грудь. В этот момент его лицо покрывается гневом, и я боюсь смотреть ему в глаза.
— У тебя нет ключей от этой долбаной двери, не пойму?
— Е..есть. Дверь просто закрывают изнутри на защелку.
— Зачем?
Поднимаю на него свои глаза. Не знаю, как лучше ему ответить.
— Нарочно?
Пока думаю над вторым ответом, уже бросает следующий вопрос:
— Кто?
Неуверенно пожимаю плечами. Рома говорит таким тоном, будто винит во всем меня, заставляя съеживаться на месте.
— Считаешь, что это нормально?
— Нет, — отвечаю ему, едва заметно мотая головой.
— Что обычно ты делала в таких случаях? — выдыхает он тяжело.
— Караулила у подъездов других домов, — тоже вздыхаю.
— Ждала, что кто-то откроет дверь на выходе из подъезда?
Киваю головой.
— А в полицию заявлять не пробовала?
«Нет», — очередное мотание головой.
— Настя, — его голос становится мягче, но от этого не легче. Он выпрямляет ноги под столом, задевая мои, и я дергаюсь, как ошпаренная. — Кто проживает с тобой в этом доме?
Хочется плакать, как маленькой девочке, которая абсолютно беспомощна в данной ситуации. Совершенно не знает, как ей противостоять одному хаму и мужлану, которого лучше обходить стороной.
Он делал и продолжает делать это нарочно. Часто, когда приходил к дяде на очередную попойку, закрывал дверь изнутри, желая проучить меня. Проучить за то, что... повесила замки на двери своей спальни, не подчинялась ему, и хитростью обходила все его ловушки. Кроме этой.
— Мой дядя.
— А родители? — на сей раз вопрос Ромы звучит осторожно, боясь затронуть, как ему кажется, больную тему.
Но эта тема на меня вообще не действует.
— Нет никаких родителей.
Я знаю только то, что их давно уже нет в живых.
— Какие родственники есть еще, кроме дяди?
Я жую губы, понимая, насколько жалко выгляжу в его глазах.
— Бабушка, — говорю ему, с нежностью вспоминая о женщине, которая меня вырастила.
— Почему с ней не живешь? — опять хмурая черточка между его бровями привлекает мое внимание.
— Потому что она находится очень далеко отсюда. Практически в глуши. А здесь я учусь.
— Понятно.
— Я подала заявление на получение жилья в университетском общежитии, но пока слышу одни лишь отказы, — этим спешу сказать ему, что не сижу сложа руки, все-таки пытаюсь как-то решить свою проблему. — Снимать жилье за деньги я пока что не в состоянии.
— Ешь давай, — переводит он тему, указывая подбородком на тарелку огромных размеров, которую не заметила, когда успели подать.
На этом вопросы Ромы заканчиваются, поскольку он набрасывается на свою еду.
Я принимаюсь молча ковырять вилкой мясо средней прожарки и неторопливо отправлять в рот его куски, робко посматривая на Рому.
Он ест быстро, уверенно работает столовыми приборами, и больше ни о чем не спрашивает.
Мы так же, не говоря ни слова, пьем каждый свои напитки. Я стараюсь избегать его хмурых взглядов и будоражащих прикосновений, когда помогает набросить на мои плечи куртку.
До его квартиры, которая находится в элитном доме в центре города, доезжаем за считаные минуты. Покидать машину Рома не спешит, я тем более не решаюсь. В данный момент полностью завишу от него, его решений, его действий.
— Человек, который напал на тебя в ту ночь, когда ты села ко мне в машину... Он как-то связан с тем, что происходит у тебя в доме? — вдруг спрашивает парень.