Нежность для Зверя - стр. 10
- Почему тогда велели молчать?
- Потому что ты жаждала большего. Но эти крупицы будущего, как взвесь в воде: то поднимаются, то опускаются. Это может случиться.
- Может? Но разве наше будущее уже неизвестно?
- Есть судьбы, которые напоминают прямую нить. Есть, что сплошь усыпаны узлами. Можно дёрнуть нить и узел развяжется. А можно дёрнуть и затянуть узел так крепко, что никто и ничто не в силах будет его распутать.
- Моя судьба, как вторая нить? – несмело переспросила. Теперь передо мной было белоснежное брюхо. Морда оказалась совсем высоко, и я не видела её.
- Нет. Твоя судьба с началом, но без конца. И поэтому я показал тебе лишь то, что может помочь.
Я закрыла глаза, ярко и живо представляя себе то пугающее предсказание.
Йонхет сидит на троне. В полном одиночестве. Венец власти плотно прилегает к его голове, оттеняя тёмные кудри желтоватым цветом. Сначала кажется, что ничего не происходит. Но потом я вижу на золоте странные, расплывчатые пятна. Они быстро темнеют, расползаясь с невиданной силой. И когда металл начинает осыпаться в прах, на голове Йонхета выступает кровь. Она чёрная и густая. Лениво стекает по лбу и вискам.
От пронзительного мужского крика кровь стынет в жилах, а в животе что-то мерзко сворачивается липким и гадким клубком. Он кричит. Кричит так, что дух перехватывает. А потом и он обращается в прах.
- Значит, Йонхет погибнет? Умрёт?
Дракон фыркнул и, резко присев, оттолкнулся, взмывая вверх. Он так и не дал мне ответ, пусть я и повторяла этот вопрос.
- Йонхет умрёт?
Но я видела лишь удаляющуюся от меня тень дракона.
Зачем он показал мне это, если говорить об этом нельзя?
Или я задала неправильный вопрос?
Проснувшись вся в холодном поту, я подскочила в кровати. Облизывая ставшие солоноватыми губы, затравленно озиралась по сторонам. Комната. Ещё не очень поздно. Сумерки только начали сгущаться. Неплотно закрытые ставни глухо бились о раму.
Сама не помню, как дошла до постели. Всё как в тумане. Виски будто железным обручем стянуло.
Не в силах лечь обратно, я нехотя встала.
Теперь в моей комнате был идеальный порядок. В углу на небольшом резном столике на бархатной подушке лежала ратуна. Она слабо поблёскивала. Внутри неё клубилось нечто белое, дымчатое, кажущееся очень мягким на ощупь.
Я не могла отвести глаз от ратуны. Выступившие слёзы напомнили о страшном сне, преследующем меня не первую ночь.
Стало прохладно, а нательная рубашка, промокшая от пота на груди и спине, теперь неприятно липла к телу. Замёрзнув, растёрла плечи и лицо, прогоняя остатки кошмарного видения.
Сама не знаю, зачем взяла стул и села к ратуне, протянув к ней руки. Едва пальцы коснулись ледяного хрусталя, пушистая дымка завертелась быстрее.
«Зачем ты показал мне это, если я не могу предупредить Йонхета о грядущей опасности?»
Вопрос остался без ответа. Хоть я и понимала, что дракон меня слышит, но говорить со мной он не желал. Или я снова задаю не те вопросы? Так что же мне нужно спрашивать?
Наверное, я вижу только образы. В этом всё дело.
Ведь свадьбу Йонхета и Эриссы я видела слишком отчётливо и явно, будто сама там присутствовала.
От этого в сердце появилась приглушённая боль. Но… ведь так и должно быть? Разве нет? Мне уготовано одиночество. Я должна буду подняться на вершину той горы, зайти внутрь Святилища и окончательно исчезнуть из жизни людей. Лишь раз в год мне будет разрешено спуститься, чтобы рассказать всё, что поведали драконы.