Нежное создание. Книга первая - стр. 22
— Якоб дома? — спросила Ника. Не терпелось узнать, доволен ли он проделанной работой сестры. Несмотря ни на что хотелось услышать похвалу.
— Хозяин ушли, но к обеду вернутся с гостями. Вам сюда принести поесть или спуститесь в кухню? Вы же завтрак проспали. Хозяйка велели дать вам молока, хлеба с маслом и овечьего сыра.
— Спущусь в кухню, — охотно отозвалась Ника, рассматривая отражение Руз в зеркале. Видеть чужое лицо было всё ещё непривычно.
Платье Хенни принесла другое. Тёмно-лиловое, с белоснежным накрахмаленным кружевным воротничком и такими же манжетами, оно выглядело новым и слишком уж нарядным для обычного обеда пусть и со зваными гостями.
Ника сжала зубы, когда Хенни, мотнув её хрупкое тело из стороны в сторону, в два рывка затянула на ней жёсткий корсет.
— Эй, полегче! — выкрикнула она, хватаясь за руки прислуги. — Ослабь удавку, душегубка! Дышать больно.
Хенни послушно отпустила тесьму:
— Простите, госпожа. Голова дырявая. Забыла, что вы чуть не убились.
— Всё по твоей милости, — не преминула напомнить Ника.
Хенни горестно вздохнула:
— Я очень испугалась за вас, госпожа. Уж как Господа благодарила, что всё обошлось.
«Не обошлось, Хенни! Ты убийца!» — захотелось крикнуть Нике. Может быть, когда-нибудь она ей скажет об этом вслух, а пока…
Волосы уложили просто: сверху приподняли, открыли лоб и закрепили пышный локон черепаховой заколкой на затылке. Вьющиеся концы оставили свободно лежащими на плечах.
— Кто на обед придёт, известно? — спросила Ника, не рассчитывая на ответ.
— Слышала, что хозяин говорили о господине Ван Деккере и его госте, два дня как прибывшим из самого Амстердама. Хотела бы я хоть разок побывать в таком огромном городе*. Говорят, там есть улица Красных фонарей, ну, вы понимаете, о чём я, — Хенни мечтательно закатила глаза.
— О чём? Не понимаю, — вполне искренне удивилась Ника, подначивая прислугу. Ну кто в двадцать первом веке не знает о квартале Красных фонарей* в Амстердаме?
Она с интересом смотрела на служанку. Кто-то хочет посмотреть королевский дворец* или монастырь Бегинок*, а кто-то вот…
— Ну как же… — замерла Хенни обескуражено. — Там же девицы… это… мужчин привечают… всяким-разным… ночью.
— Всяким-разным? — Ника насмешливо выгнула бровь. — Это чем? Ты собираешься прогуляться по улице в ночное время?
Хенни пугливо оглянулась на дверь и понизила голос:
— Вы ничего плохого не подумайте, госпожа. Хочу узнать, правду ли говорят, что блудницы выставляют в окно красный фонарь, зазывая мужчин к себе. Срам-то какой, — торопливо отвернулась, пряча лицо.
Ника поправила манжеты. Тончайшее кружево выглядело богато. Не выглядело — таким и было.
— Каждый зарабатывает, как может, — сказала она, расправляя складки на юбке. Не думала, что когда-нибудь ей будут нравиться подобные вещи. — Как думаешь, легко принимать десяток мужчин за сутки? Это же какое здоровье нужно иметь?
— Господь с вами, госпожа, — Хенни украдкой перекрестилась и, забрав горшок и несвежее бельё, поспешно ретировалась.
Ника ещё раз осмотрела себя в зеркало и сняла с полки ящичек с пузырьками. Выбрав ближайший фигурный флакончик, растёрла между пальцами маслянистую розовую жидкость. Понюхала. Духи! Нежный аромат южной розы. Из флакона с белёсым содержимым повеяло ароматом с нотками жасмина. Его Ника и предпочла. А вот средств по уходу за кожей не нашлось. Зато обнаружились маленькие ножнички, апельсиновая палочка и замшевая подушечка для полирования ногтей.