Неживения – призрачная страна Неявь-мира - стр. 13

Вдруг в его дверь постучали. Сердце дрогнуло, почуяв вестника беды. Им оказался принц Лучезар, сын королевы Весняны, влетевший в дом в страшном волнении, с огромными от страха глазами в пол-лица. Он был бледен, как утренний снег. Бедный юноша даже слова не мог вымолвить, до того был потрясен чем-то. Апчих заставил его выпить целую кружку успокоительного снадобья, прежде чем неожиданный гость обрел способность говорить и что-то произнес, но при этом лекарь ничего не понял, словно Лучезар изъяснялся на чужом языке. Смысл услышанного дошел до его сознания лишь тогда, когда принц повторил одну и ту же фразу:

– Благовей умер.

После третьего раза Апчих пошатнулся и потерял дар речи, только таращился на Лучезара, словно тот был выходцем с того света. Потом прошептал одеревеневшими губами:

– Не может быть.

– Едем во дворец! – Принц подхватил его под руку и потянул к двери. – Карета ждет.

Апчих долго не мог попасть в рукава и засунуть ноги в башмаки. Лучезар помог ему одеться. Лекарь не помнил, как ехали по городским улицам. Очутившись во дворце, в спальне для гостей, перед постелью с телом Благовея, он почувствовал, как сердце оборвалось и рухнуло куда-то вниз от одного взгляда на лежащего. Лишь после боковым зрением заметил людей, стоявших вокруг кровати. Весняна прижимала к лицу носовой платок. Тихо всхлипывала опухшая от слёз Дождинка. Генерал Тюльпан и советник Пион, восстановленные в своих должностях после раскаяния, склонили головы на грудь. Лучезар тихо прошептал:

– Давайте, господин лекарь, принимайтесь за дело. Вдруг он все-таки еще жив? Поскорее осмотрите его.

– Конечно! – Апчих упал на колени у изголовья кровати и, расстегнув трясущимися руками ворот рубахи волшебника, прильнул к его груди. Стука сердца слышно не было, а кожа оказалась холоднее, чем брюхо змеи. Апчих сокрушенно покачал головой. Дождинка взвизгнула, а Весняна подавила вырвавшееся было рыдание. Лекарь продолжал искать признаки жизни, но не находил. И все же надежда никак не хотела покидать его сердце. Не мог он поверить, ну никак не мог, что такой великий волшебник, как Благовей, возьмет и умрет вот так просто. Ведь на нем держалось все благополучие Неявь-мира! И лекарь начал пристально всматриваться в его открытые остекленевшие глаза, пытаясь прочесть в них, что же тот видел в последние минуты перед смертью. Что убило его, и убило ли окончательно, или же осталась хотя бы маленькая крупица жизни?

Вначале в глазах волшебника потемнела радужная оболочка, сменив бледно-голубой цвет на иссиня-фиолетовый, а затем Апчих отчетливо увидел проступившие на ней серебристые искорки – отражение звездного неба. Некоторое время, довольно долго, не было видно ничего другого, но лекарь ждал, и, как оказалось, не зря. Неожиданно звезды укрыла черная тень, по очертаниям напоминающая человеческий силуэт, и до него донесся далекий шипящий голос неизвестного существа, а за ним послышался и знакомый голос Благовея, называвшего собеседника своим братом. Дослушав весь разговор до последнего вздоха Благовея, Апчих, пораженный произошедшим злодейством, порывисто вскочил и обернулся к собравшимся, стоявшим вокруг кровати.

– Неживей восстал из мертвых! – выдохнул он в ужасе. – Как-то выбрался из призрачной страны, отнял у Благовея волшебную палочку, поднял из земли злостней и отправил их в Явь-мир. Случилось это еще полгода назад! Благовей пролежал в долине так долго! Странно, что тело не рассыпалось в прах.