Нежданчик Стального магната - стр. 17
Я искренне старалась следовать совету. Не рассказала Глебу о гадком поведении его брата, старалась не обращать внимания на насмешки и подколы других членов семьи. Даже когда средний брат Глеба, Влад, заметил, что у меня слишком унылая внешность, не обратила внимания. Я была безмерно счастлива и не позволяла никому испортить себе жизнь.
Жаль, не на все могла повлиять…
Шел шестой месяц беременности, мы с мужем ехали с УЗИ. Нам сказали, что будет мальчик. Всю дорогу до дома мы обсуждали имя нашего малыша. Глеб так увлекся, что не заметил вылетевшей на встречку фуры. Тот водитель просто уснул за рулем, а мы…
Все дальнейшие события прошли для меня как в тумане. Сначала дикая боль в области живота, потом темнота. Болезненное пробуждение и жуткая весть: ребенка я потеряла. А после лишилась и мужа. Глеб умер в больнице спустя три дня, он так и не пришел в сознание. Не сумел даже попрощаться.
Я осталась одна, совершенно пустая и обессиленная.
Алиса стала моим спасением, ярким маяком в непроглядной ночи непрекращающегося кошмара. Она ухаживала за мной в больнице, потом перевезла к себе в дом. Уговаривала набраться мужества, найти в себе силы и жить дальше. Она же убедила меня принять наследство Глеба. Так я стала держателем двадцати процентов акций компании «Нордсталь», но так и не научилась быть Андерсон. Вернулась в свой «Махосранск», как изволил выразиться старший брат моего мужа, стала работать. Деньгами Глеба не пользовалась, даже не заглядывала на счета. Множество раз получала предложения от родственников продать свой пакет. Алиса, с которой мы часто созванивались и переписывались в сети, убедила не делать этого, хотя бы в память о муже. И я согласилась, не очень понимая, зачем оно вообще мне надо.
Так прошло полгода.
А после пришло известие о смерти Алексея Андерсона. Я не была на похоронах, да меня и не приглашали. Это было бы кощунством, провожать в последний путь того, кто тебя открыто ненавидит. И Алексей, и Влад считали именно меня главной причиной и виновницей смерти их младшего брата. Несколько раз пытались отнять у меня наследство мужа, но адвокаты Алисы знали свое дело.
С потерей председателя совета директоров «Нордсталь» не потеряло своей значимости. Было назначено внеплановое общее собрание всех акционеров. Когда-то отец Глеба поделил акции «Нордсталь» между своими детьми по старшинству: сорок процентов Алексею, тридцать Владу и двадцать самому младшему, моему мужу. И теперь я была костью в горле семьи Андерсонов. У Алексея был только один сын, Марк, который и унаследовал все состояние отца. Я никогда не встречалась с ним лично, хотя часто получала предложения продать ему акции. Марк и его дядюшка Влад вели негласное соревнование друг с другом: кто предложит больше. Разумеется, выигравший владел бы контрольным пакетом акций «Нордсталь», а я была у них как кость в горле. Другие родственники, владевшие одним-двумя процентами, быстро вышли из игры, да и не особо старались. Алиса, владелица трех процентов, вообще не стремилась к большему, ее все устраивало.
— Кажется, подумаешь, три процента, — говорила она. — Но именно они позволяют мне жить на широкую ногу и ни в чем себе не отказывать. Не понимаю тебя, Злата, почему ты прозябаешь в своей деревне? Ты же баснословно богатая, да к тому же очень привлекательная молодая женщина. Насаждайся жизнью, бери от нее все!