Незаконнорожденный. Посольство в преисподнюю - стр. 31
– Это дело поправимое, – Хутрап поправил прическу, начавшую разрушаться от встречного ветерка, – не забывай, что город Кадингир еще только начинает зваться Вавилоном, еще далеко не все привыкли к этому имени. Да, кстати, а почему на плотах находятся ослики? – он кивнул на плот, плывущий спереди них, в задней части которого меланхолично жевали траву четыре ослика.
На плотах, находящихся позади, также было по несколько осликов.
– Ты не местный, – засмеялся Набонасар, – поэтому не знаешь!
Скандинав также улыбнулся.
– Все очень просто, – продолжал пояснять начальник охраны каравана, – видишь, как быстро мы плывем? Течение реки очень сильное. Добравшись до Ниппура, мы высадимся на берег, плоты разберем и продадим на дрова. Однако кожа дорого стоит, тем более уже сшитая по размеру кораблей, поэтому в торговых караванах ее подсушивают, грузят на осликов и отвозят домой, чтобы обтянуть затем новые корабли или плоты.
– Однако мы не собираемся возвращаться, – заметил посол.
– Но из Ниппура мы пойдем к восточному рукаву Евфрата, через который надо будет еще переправиться. Если не взять с собой кожу, как мы сможем сделать плоты для переправы?
– А почему ты решил, что нам надо будет строить столько же плотов и кораблей, что есть у нас сейчас? – спокойно спросил скандинав, – на мой взгляд, ты сделал ошибку, взяв осликов на каждый плот и корабль, перегрузив их этим. Видишь, большая часть плотов еле выступает над водой. Сейчас у нас два с половиной десятка плотов и полдесятка кораблей. При переправе через второй рукав реки, я думаю, достаточно будет пяти плотов. Нам же не сплавляться, а только переправиться. Мы выиграем за счет уменьшения количества плотов дня два-три, если не больше. Изготовить их полдесятка – это не три десятка. А переправа – это быстро. За день все сделаем.
– А ведь он, пожалуй, прав, – заметил посол.
– Как-то я не подумал сразу об этом, – сокрушенно сказал Набонасар, – да ладно, в Ниппуре продадим и лишних осликов.
Первое время берега реки были усеяны усердно работающими крестьянами. Во многих местах стояли «журавли», поднимающие воду из реки вверх, откуда она по деревянным выдолбленным половинкам труб распределялась на поля. Затем поля стали попадаться все реже и реже, пока вовсе не перестали встречаться.
Громада зиккурата с храмом на вершине еще долго поднималась над горизонтом, пока и она не растаяла вдалеке. Теперь вокруг по берегам великой реки Евфрат были только невысокие холмы, покрытые степной растительностью, еще не начавшей выгорать на уже жарком солнце.
Во многих местах берега густо поросли тростником, по которому, как по воде, ходили волны, вызываемые небольшим ветром.
Изредка по берегам встречались небольшие, домов в пять-десять, деревушки. Тогда вокруг них зеленели отобранные у засушливой земли поля, засеянные пшеницей и льном, хорошо произрастающих в местных условиях, а на склонах близлежащих холмов паслись отары овец.
Завидя плывущий по реке караван, как правило, от деревушек отделялись одна-две небольшие лодки, с которых местные жители на ходу пытались продать что-нибудь из съестного – сыр, вяленое мясо. Предлагались также изделия из шерсти – ковры, теплые накидки.
Ближе к вечеру подплывшие со своим товаром местные жители обмолвились, что дети-пастухи сегодня видели вдали отряд всадников, быстро скачущих вдоль реки в направлении, попутным ее течению. То есть движение всадников совпадало с движением каравана.