Незачет для бывшего - стр. 16

– Держись от меня подальше! – стараясь перекричать свое сердце, на прощание заявила бывшему.
– Этот Новый Год ты встретишь со мной! – стоял на своем Кирилл, поражая наглостью.
– Сам-то веришь? Этому не бывать, – вполне спокойно произнесла, зная, что на праздник отправлюсь к себе домой.
– Посмотрим, – хмыкнул Демидов, разворачиваясь резко и оставляя меня одну посреди аллеи.

Стоило задуматься в тот момент, но я отчего-то не придала значения. Кирилл мог бросить слова на ветер и казалось, что это как раз тот самый случай.

– Сжечь, – рассматривая голые ветви деревьев, прошептала я. – Прямо сейчас.

Не раздумывая долго, я понеслась в общежитие.

Вахтерша дремала, и я на цыпочках незаметно успела проскочить. Лариска в комнате смотрела очередной ужастик на ноуте, периодически ругаясь и цокая, когда тот зависал.

У меня ночь тоже не обещала быть спокойной.
Я собиралась избавиться от лишнего, не желая тащить это в новый год.

Мусор надо выкидывать, то же самое и с мыслями, установками и взглядами. В моей жизни слишком много было ненужного, покрывшегося пылью.

– Как сходила? – очищая очередной мандарин, лениво поинтересовалась Лариска.
– Все было супер, пока не появился твой любимый.
– Игорек, что ли? – выпучила глаза соседка моя.
– Какой? – тут же я замерла.
– Ну, любимый.
– А-а-а, – протянула тут же, – нет. Кирилл!
– Нифига себе. А говорила без мужиков!
– Без бывших! – поправила Лариску.
– А Демидов, чего не мужик, что ли? Хоть и бывший, – видя мое недовольное лицо, поправила саму себя Лара.
– Он козел обыкновенный.
– Проходили. Новенькое что будет? – отмахнувшись, растянулась Ларка снова на кровати.
– Не знаешь, где коробка с подарками от Горыныча?
– У меня под кроватью. Заменяют четвертую ножку. А тебе зачем? Ностальгия?
– Нет, хочу выкинуть.
– Да что ты! – охая и недовольно вздыхая, вскочила моя подружка.– Там столько всего. Даже одежда Кирюхи. Отдай бомжам!
– Ну-у-у, – засомневалась я, – вряд ли им нужны статуэтки и мягкие игрушки. А из одежды только его толстовка. Сожгу.
– Может, до Масленицы подождешь? Ладно, – подняла Лариска руки вверх, видя выражение моего лица. – Жги, мать. Кстати, где?
– На пустыре за общагой. Пойдешь? – спросила осторожно, осознав, что одной как-то жутко туда сейчас тащиться. А утра ждать тоже не вариант, зеваки набегут!
– Ох, Лопухова, слишком ты деятельная. Не доведет это до добра. Хорошо, – собирая в ладошки шкурки от манадаринов, потопала Лариска в коридорк. – Гулять полезно перед сном.

Я без сожаления вытащила коробку из-под кровати, лишая свою соседку, похоже, спального места. Койка тут же начала шататся, и Лариска с ее грацией могла с легкостью ночью опрокинуть на себя эту неустойчивую конструкцию.

В коробку решила не заглядыывать на всякий случай, зная наверняка, если дам слабину, потом будет тяжело.

Изрядно вспотев, пока тащила ее, я размышляла на тему, что завтрашнее утро начну с правильных мыслей и планов. А все мерзкое оставлю здесь, оно превратится в золу, которую позже развеет ветер, стирая мою душевную боль.

– Давай спички, – протянула я руку, забирая у Ларки коробок.
– А можно я оставлю розового зайца себе? – принялась Лариса канючить. – Глянь, какой он милый, – нажала она ему на брюхо, и тот принялся гнусавым голосом признаваться в любви.