Незабываемая, или Я буду лучше, чем она - стр. 14
Не успела я об этом подумать, как на мой мобильный пришло сообщение от Аскольда, и у нас тут же выстроился диалог.
«Яна, ты мне сейчас звонила и молчала в трубку. Зачем?»
«Да, звонила, – защёлкала я пальцем по клавишам, набирая необходимые буквы. – Мне остаётся только молчать. Я же не могу говорить».
«Если не умеешь говорить, зачем звонить? Мы же договорились, что ты будешь мне посылать сообщения».
Судя по тексту, Аскольд нервничал. Он не хотел, чтобы жена, которой и без того плохо, знала о его похождениях.
«Я хотела услышать твой голос. Ты не один?»
«Я в компании друзей. Ты подумала, что я с женщиной?»
«Я слышала пьяный женский смех».
«Я с друзьями. Это жена одного моего друга».
«Я тебе доверяю, – поспешила успокоить его я. – Аскольд, у меня к тебе просьба. Когда ко мне придешь, захвати, пожалуйста, подборку газет о крушении моего самолёта».
«Зачем»?
«Я хочу знать, кто остался жив, кто погиб».
«Главное, что ты осталась жива. Зачем бередить былые раны?»
«Очень тебя прошу».
«Хорошо, любимая. Только где я возьму эти газеты? Столько времени уже прошло…»
«Поищи в архивах или в библиотеках».
«Для тебя всё что угодно».
«Спокойной ночи, любимый», – написала я напоследок, понимая, что Аскольду особо некогда со мной переписываться, ведь его ждёт женщина.
«Спокойной ночи, любимая», – ответил он.
Глава 4
Аскольд приехал с потрясающим букетом розовых роз. Я сидела у окна и смотрела на парк, где по дорожкам прогуливались пациенты клиники. Я никогда не выходила на улицу. Мне было страшно пугать людей своим уродством. В то же время я понимала, что уродством тут вряд ли кого испугаешь, ведь в клинике лежали только люди, поражённые огнём. Одним словом, людей с безупречной внешностью здесь было мало, это в основном пациенты, имеющие на выздоровление один шанс из ста. А я относилась к группе «счастливчиков», у которых вообще не было никаких шансов. В моей ситуации всё решил СЛУЧАЙ. Эти диоды, катоды, трубки, капельницы… Одному богу известно, как я от них устала…
– Яна, дорогая, как ты здесь без меня?
Аскольд бросился навстречу ко мне с букетом и без брезгливости поцеловал в щеку. Я по-прежнему не могла говорить, а только хрипела и произносила отдельные звуки. Когда увидела Аскольда, мне почему-то захотелось плакать. Мне было страшно, когда его нет рядом, и становилось ещё страшнее, когда казалось, что он больше не приедет. В минуты слабости и неописуемой тоски я представляла, как Аскольд решит, что я больше ему не нужна, и разорвёт со мной отношения. Зачем больная и убогая, когда на свете масса красивых и здоровых?!
Я боялась, что он влюбится в другую женщину, например в ту, которая пьяно смеялась в тот злосчастный вечер, когда мне захотелось позвонить, и поймёт, что я ему больше не нужна. Представляла, как меня попросят удалиться из клиники, ведь я не в состоянии заплатить даже за один проведённый здесь день. Как выйду на улицу, и прохожие начнут шарахаться от меня, как от настоящей заразы.
Именно по этой причине я всегда бросалась на шею Аскольду и плакала, когда он ко мне приходил.
– Успокойся, девочка моя, ты же знаешь, я рядом. Я никогда тебя не брошу, родная, – ласково говорил Аскольд и гладил мою лысую, покрытую рубцами, голову.
Перед тем как пойти на беседу к врачам, Аскольд оставил мне кипу газет, сообщавших о страшной катастрофе, и сказал, чтобы я не слишком близко принимала это к сердцу. Всё в прошлом. Теперь я должна с уверенностью смотреть в будущее.