Незабудки для бывшего. Настоящая семья - стр. 12

- Давить? – выгибает бровь. – На вас? – мучительно медленно обводит меня взглядом. – Как можно? Вы же такая хрупкая… Одно неловкое движение – и можно сломать.

- Угрожаете?

Морщится как от пощечины. Двигает к себе стул, а я сажусь за стол напротив.

Миша подозрительно долго молчит, и я замечаю, что его взгляд направлен на нашу с дочками фотографию, что осталась со вчерашнего дня среди бумаг. Уголки сжатых губ слегка дергаются вверх, черты сурового лица становятся мягче, на дне холодных зрачков тлеет слабый костер, разгораясь все сильнее.

За что ты так с нами, Миш? А мы выстояли вопреки всему. Видишь, как мы счастливы без тебя…

Без слов убираю фотографию в выдвижной ящик стола, а он будто просыпается, возвращаясь в реальность. Смотрит на меня исподлобья, подчиняет энергетикой и гипнотизирующим тоном произносит:

- Я всего лишь хочу извиниться, Настя.

7. 4.3

- Извиниться? – усмехаюсь нервно. – Сейчас?

«Предателей не прощают, Мишенька», - добавляю мысленно, умирая в нашем душераздирающем зрительном контакте. Становлюсь слабой рядом с ним.

- Да, за свою… невесту, - запинается он, и твердый голос вдруг хрипнет, словно все его естество противится предстоящему браку. – Альбина вчера могла показаться вам слишком резкой и высокомерной, но это не так. Всему виной предсвадебный мандраж. Не принимайте близко к сердцу ее слова и не расстраивайтесь. Я обещаю, у вас не будет из-за нас никаких проблем. Не переживайте. Хотя не буду скрывать, мы действительно хотели, чтобы именно вы организовывали нашу…

- Исключено, - грубо перебиваю его и подрываюсь с места.

Он издевается? Приехал, чтобы добить меня? Выпить досуха и станцевать на костях свадебный вальс?

Я не позволю ему сломать меня. Снова…

- Настя, мы с вами знакомы? – неожиданно выпаливает Миша и тоже встает, упираясь кулаками в край стола. Надавливает так, что раздается жалобный скрип дерева.

Его вопрос застает меня врасплох и одновременно ранит. Молчу… Заторможено взмахиваю влажными ресницами, облизываю пересохшие губы.

- Что?

Смотрю на некогда любимого мужчину – и не узнаю его. Я уже и сама сомневаюсь, что мы были вместе. Может, и правда обозналась?

- Ваше лицо… кажется мне знакомым, - с прищуром изучает меня Миша, будто считывает каждую реакцию. - Может быть, мы пересекались где-то?

Пересекались…

Я настолько незначительный эпизод в его жизни, что он легко выбросил меня из головы. Впрочем, сколько мы были вместе? Месяц? Два? Мы провели друг с другом одну зиму, самую счастливую в моей жизни, а после... Миша уехал. Как оказалось, навсегда.

Сейчас без зазрения совести спрашивает, знакомы ли мы? Я думала, что умру без него – и только дочки придавали мне сил жить дальше. А он… просто забыл.

Лучше бы никогда не возвращался, чем так…

- Извините, но я организовываю столько свадеб и мероприятий, общаюсь с таким несметным количеством людей, что физически не могу запомнить каждого. Все возможно, - отвечаю абстрактно.

От лжи сводит зубы, горечь появляется во рту. С трудом сглатываю колючий ком в горле, стараюсь не расплакаться. Пальцы подрагивают, и Мишин взгляд снова опускается на безымянный. Тухнет.

- Понял, - бесцветно роняет он. – Всего доброго. И еще раз извините.

Он разворачивается, чтобы уйти, а я не выдерживаю. Неведомая сила толкает меня сделать то, за что потом буду ругать себя.