Невыживший (сборник) - стр. 18
– Катя? – пискнула она.
Женщина продолжала хрипло выть. Свирин схватил за волосы своего «питомца» и что-то сказал, указывая пальцем на балкон, откуда выглядывала насмерть напуганная Настя. Женщина утробно зарычала, по ее подбородку текла пена.
– Фас! – гаркнул Свирин, открывая подъезд. Он отстегнул поводок, и женщина, захлебываясь бешеным лаем, скрылась в доме.
Свирин захохотал.
Настя, как в тумане, вышла с балкона.
«Кто же?! Неужели… Надо разбудить отца».
На лестничной клетке послышалась какая-то возня, затем в дверь сильно ударили.
«О боже, нет!»
После второго удара дверь хрустнула, раздались царапающие звуки.
Видя, как сквозь проломленное отверстие пролезла косматая морда с разинутой пастью, Настя издала истошный вопль, из носа и рта хлынула кровь…
– Дочка! Настеныш! Ты что?!
Голос отца, тревожно-испуганный, лезвием вспорол жуткий сон, и в образовавшуюся щель мигом хлынули привычные запахи и ощущения – она не на балконе, а в постели. На том самом кресле, где и уснула.
Антон Сергеевич стоял рядом, со страхом всматриваясь в лицо дочери.
– Принести что-нибудь?
– Не нужно, – отказалась Настя. Бросила взгляд в окно – снаружи все еще темно. – Плохой сон, – коротко пояснила она, поднимаясь.
– Ваша мама тоже жаловалась на сны. Особенно…
Отец умолк, будто понимая, что снова затронул болезненную тему. Он проводил недоуменным взором дочь, которая, не слова ни говоря, отправилась на балкон.
Настя с опаской выглянула наружу.
У подъезда никого не было. Никого и ничего, не было даже никаких следов, которые бы свидетельствовали о том, что из дома кто-то выходил. Впрочем, следы мог скрыть падающий снег…
Антон Сергеевич сунул голову на балкон:
– Дочка?
Настя обернулась:
– Кто еще остался в нашем подъезде?
Отец почесал затылок.
– Я, Володя. Ну, сын его. Кирилл.
– Я в курсе, кто такой Кирилл, – резко сказала Настя. – Еще кто-то?
– Эээ… нет вроде. Была еще Анна Петровна, да умерла недавно. Царствие небесное.
– Это которая нас конфетами с печеньем всегда угощала? – уточнила Настя. – С первого этажа?
– Да. – Перехватив напряженный взгляд дочери, Антон Сергеевич с раздражением пояснил: – Я у нее тоже был дома. Она жила одна, ее муж давно умер. Никаких пробирок с глазами младенцев в их квартире я не видел.
– Это была очень остроумная шутка, – сухо бросила Настя.
– А что?! Ты теперь всех и вся будешь подозревать? – начал закипать отец.
– Иди спать. Я посижу здесь, – сказала она, не желая продолжать конфликт, и отец быстро сник. Он что-то пробурчал и скрылася в комнате.
Настя включила телевизор на кухне и несколько минут невидяще смотрела в запыленный экран.
Когда из комнаты стал доноситься храп, она поднялась со стула. Ее лицо было усталым и невыспавшимся, но глаза горели решимостью.
Настя вышла на лестничную клетку и посмотрела наверх.
У нее не было причин сомневаться в словах отца насчет оставшихся жильцов этой развалюхи, которую вскоре снесут. Вряд ли тут кто-то остался, кроме папы и этого соседа с ненормальным сыном наверху. Действительно, пока она поднималась, волей-неволей ее взгляд выхватывал различные мелочи, по которым можно было безошибочно судить о том, что хозяева давно покинули свои жилища. В некоторых квартирах даже отсутствовали входные двери, но Настя побоялась туда заглядывать.