Невозможно устоять - стр. 6
Пока я одевалась, и раскладывала на столе косметику, мама жаловалась на трудоголика-папу, сильно увлекаясь: вот уже два года без отдыха на море превратились в возмущенное: «твой папа никогда не возил меня отдыхать!».
— Мам, так возьми и купи путёвку, и папе подари.
— Так он её и примет. Скажет: иди, Ксеня, возвращай её. Хотя, — мама хмыкнула, скрестив руки на груди, — а почему это я должна её сдавать? Куплю и скажу: едем, и точка!
— И ногой топни. Или кулаком по столу, — я в красках представила описанное мамой будущее, что не смогла удержаться.
— И топну. И хлопну, — воинственно заявила мама. — А то сколько можно?!
Отсмеявшись, я включила на телефоне запись и, убедившись что картинка хорошая, и я в фокусе, принялась наносить макияж, параллельно комментируя каждое своё действие.
— … вы скажете, что стрелки невозможно нарисовать пальцем? Я скажу что вы ошибаетесь! Можно, и даже нужно, особенно если у вас проблема с ровными и одинаковыми стрелками. Возьмите карандаш, и сделайте на указательном пальце жирненькую точку. Вот так, от души, — я выставила перед камерой указательный палец с коричневым свотчем карандаша для век. — А теперь просто ведите пальцем по направлению к внутреннему уголку глаза. Смотрите, какая красота получилась: ровно, плавно, сразу с растушёвкой. Проделываем то же со вторым веком, и… але-оп! Всё гениальное — просто!
Я так увлеклась макияжем и общением со своими зрителями, что чуть про время не забыла. Но вовремя вспомнила, и решила не усложнять макияж, обойдясь нюдовым.
— Вот и всё, дорогие мои. Ставьте лайки или дизлайки, но тех кто ставит мне дизлайки я запоминаю, — шутливо погрозила пальцем на камеру. — Нажимайте на колокольчик, и делитесь в комментариях отзывами: получилось ли у вас, или… да конечно же у вас получится такой макияж, иначе и быть не может! Но вы всё равно пишите, и предлагайте темы для новых роликов. Пока-пока, увидимся в новом видео, которое выйдет совсем скоро!
Я завершила запись. Жаль, что сейчас нет времени на монтаж, займусь этим после пересдачи.
Перед выходом из дома мама пыталась впихнуть в меня сырники, но волнение, утихшее перед камерой, вернулось, я покачала головой, взяла такси, открыла учебник, с которым не расставалась ни в такси, ни на парах.
А затем настало время консультации. И я вошла на кафедру, не в силах перестать вспоминать, как Стася вышла отсюда минутой раньше, поправляя блузку, и держа в руке зачётку.
— А, Сафарова, — поприветствовал меня Корней Андреевич, когда я несмело подошла к его столу.
И взгляд его… он что, на мою грудь посмотрел?
Ах ты извращенец!
Я бросила на преподавателя ответный негодующий взгляд, и скрестила руки на груди.
А вот не покажу я тебе ничего!
Боже. Ну красивый же мужик. Немолодой, конечно, но и не дряхлый. В тридцать четыре года жена должна быть, и на её грудь стоит смотреть, а не студенток на такое подбивать, и не своих подчиненных.
А если у Корнея Андреевича еще и жена есть, и она не знает, какой он развратный тип? И почему он на меня так смотрит? Снова на грудь? Не насмотрелся на Стаськину?
— Севиль, вы меня слышите? Вам нехорошо?
— Вы женаты? — вырвался у меня вопрос, просто очень уж за его жену стало обидно.
— А без этой информации вы не проживёте? Ладно, хоть это и не ваше дело, отвечу: я не женат. Если вы ради этого пришли на консультацию — можете идти. Если же вы ради пересдачи — давайте уже начнём.