Невольница. Книга 2 - стр. 29
– Почему тебе так важна его реакция?
– Потому что это будет означать, что я ему небезразлична, – просто ответила я.
– А почему тебя так волнует его безразличие?
У меня вырвался язвительный смешок.
– Потому что я все еще его люблю… Можно вопрос?
Пол жестом показал, что ждет продолжения.
– Как вы думаете, он что-нибудь сделает?
Секунду он разглядывал меня, затем сделал глубокий вдох:
– Не в моих силах дать тебе ответ. А вдруг твоя подруга ошибается? Может, он ничего не чувствует, а может, что-то чувствует. И не в состоянии эти чувства контролировать.
– Не очень-то вы мне помогли, – вздохнула я.
Он тихо засмеялся:
– Я хочу сказать одно: ты должна обо всем судить сама. Мало ли что скажет твоя подруга. Этот вечер может стать твоей финишной прямой.
Вся эта история тревожила меня не на шутку.
– Думаете, я приняла правильное решение? – спросила я, повернувшись к нему.
– Тут нет хороших или плохих решений. В обоих случаях этот опыт что-то тебе принесет, Элла, – ответил терапевт. – Если он не заметит твоего присутствия, ты сможешь наконец поставить на нем крест и он уйдет в прошлое.
Горло сжалось. В глубине души я не готова была согласиться, чтобы Эшер канул в прошлое. На самом деле я боялась никогда больше не ощутить того, что испытывала рядом с ним, боялась, что он единственный, кто способен пробудить во мне такие сильные чувства.
Очень во многом он стал для меня первым мужчиной. Поэтому, несмотря ни на что, я цеплялась за тот образ Эшера, который у меня сложился: замкнутая личность, под броней которой скрывается человек, сумевший понять меня и выслушать, как никто другой. Эту сторону он позволял мне увидеть очень редко… и тем не менее она реально существовала.
– А ты уверена, что он стоит твоей мести? Если ты покажешь, будто оставила его в прошлом? – спросил Пол.
– А можно ли это назвать местью, если окажется, что ему плевать?
– И ты готова причинить ему боль из-за собственного злопамятства, Элла?
Я выпрямилась, не зная, что ответить. Нет, я не хотела, чтобы он страдал, – если, конечно, это вообще может его ранить. Однако я также знала, что тихий мстительный голосок так просто не замолкнет.
Он отверг мои чувства, будто услышал какую-то гадость. А ведь я впервые говорила кому-то эти слова. И сами слова теперь стали для меня невыносимы. Из-за его реакции я их больше никогда не произнесу. Его тон, голос, гримаса отвращения…
Это было ужасно.
– Да, – заверила я, чувствуя, что начинаю злиться, – он это заслужил.
Терапевт бросил на меня красноречивый взгляд: по его мнению, имело смысл придумать что-то получше. Но если честно, мне хотелось, чтобы он ощутил свою вину. Это был его выбор – заставить меня страдать, сломать меня.
– А что вы мне посоветуете?
Пол кашлянул и задумался.
– Ты должна пойти туда, Элла, – серьезно произнес он. – Во-первых, чтобы помочь другу. А во-вторых, ради себя. Этот вечер обозначит или конец, или начало нового этапа ваших отношений.
На моих губах появилась удовлетворенная улыбка. Именно это я и хотела услышать.
– Однако тебе следует быть откровенной с Шоном.
Мою улыбку тут же как ветром сдуло.
На следующий день
Ночью я не сомкнула глаз. Долгие часы я представляла себе тысячи сценариев, которые пробуждали худшие из моих страхов. Ком в животе разрастался с каждой минутой, а мысли разрывались между разумом и сердцем.