Невинный трофей бандита - стр. 26

— Адам Германович, — провела по пересохшим губам языком, заметив, как потемнели глаза Панкратова. Тут же покрылась пунцовой краской, потупив взор.

— Я понимаю, что разозлила вас и вы решили проучить нас с папой… — замолчала, не имея ни малейшего представления, что следует говорить дальше.

— Откуда такая уверенность, что мне есть дело до тебя и бывшего мэра? — усмехнулся Адам.

— Вы говорили, что сделаете в случае, если я не выполню ваших условий, — старалась игнорировать издевку в его голосе. — Я вижу, что вы человек слова. Наглядно показали, что бывает, если пойти против вашей воли.

Боже! Кто бы знал, с каким трудом мне давались эти слова. Я ненавидела себя за каждый произнесенный звук. Как я докатилась до такого, чтобы унижаться перед человеком, разрушившим нашу жизнь? Но как бы невыносимо ни было, еще сложнее мне давалось то, что папу осудят и упекут в тюрьму на долгие годы. И люди, те самые люди, что голосовали за него, радовались переменам в городе, будут поливать его помоями, думая, что он в самом деле взяточник и бесчестный человек.

— Теперь я иначе смотрю на ваше предложение и готова сотрудничать в обмен на то, чтобы вы поспособствовали папиному освобождению и освобождению моей подруги. Насколько мне известно, папа отдал долг за Настю, тогда почему же ее продолжают незаконно удерживать неизвестно где, и жива ли она, мне тоже не известно.

— Сразу условия выставляешь? — хмыкнул он, равнодушно мазнув по мне взглядом, и тут же перевел взор к окну. — Смелая ты девчонка, Ева Андреевна. Стержень в тебе есть, такой прямо прут металлический, — снова вернул глаза ко мне. — Наивная, правда, но стойкая.

Не понимала, издевается он или действительно такого мнения обо мне, но перебить мужчину не решалась.

— О каком сотрудничестве ты говоришь? — вперился в меня тяжелым, пристальным взглядом, от которого мне захотелось поежиться.

Вмиг ощутила себя жалкой букашкой рядом с огромным хищным зверем, способным прихлопнуть меня одной лапой.

— То, что вы хотели от папы. Он все подпишет, только, пожалуйста, помогите ему выйти из-под следствия.

А вот теперь он смотрел на меня как на глупую, совершенно несмышленую девчонку, выпрашивающую у родителей снег посреди лета.

— Забавная ты такая, — хмыкнул он. — И трогательная, Голубка, — на мгновение задумался, а затем снова взглянул куда-то в окно. — Мне уже ничего не нужно от твоего отца.

Последняя фраза прозвучала как приговор. Все потеряно. Он не спасет папу. Я облажалась, подвела единственного близкого человека. Меня охватил ступор, и я шумно втянула воздух, сдерживая подкатывающие слезы и думая: “Как быть”?

— Почему? — понимала, как глупо это звучит, но что-то же я должна сделать, а не сидеть безвольной куклой, молча принимая все подножки судьбы.

— Я решил этот вопрос и гораздо менее затратным способом. Поэтому твое предложение не имеет для меня ценности.

— Подождите, — повернулась всем корпусом к мужчине. — Хорошо, пусть вы и решили свою проблему. Но должно же быть что-то, чем я смогу с вами расплатиться за папину и Настину свободу.

— То есть ты настолько решительно настроена, что готова согласиться на любые условия? — вопросительно вскинул бровь, словно наслаждаясь моей беспомощностью.

— Разве у меня есть выбор? — устало посмотрела на него, игнорируя страх и дрожь внутри. — Вы моя единственная надежда, — не стала лукавить.