Невинные сердца - стр. 3
Марта пришла в полный ужас, услышав в голосе дочери то самое возбуждение и предвкушение, которое одолевало Мартина. Слишком сильна в ней эта тяга к приключениям, передавшаяся от отца, подумала она. Марта казнила себя за то, что позволяла дочери проводить столько времени с Мартином в детстве, когда Кейт бегала за ним буквально повсюду. Теперь стало ясно, что она не вбила в голову дочери мысль о том, что самое главное – это готовиться к жизни в качестве примерной жены и матери.
Она ведь предупреждала Мартина, что библиотека колледжа не самое подходящее место для того, чтобы девочка проводила там столько времени. Хотя Марта и признавала, что молодой леди следует уметь читать и писать, все же ее беспокоило, что Кейт часами напролет читает в одиночестве свои книжки. Когда Мартин, поддавшись настойчивым уговорам дочери, стал учить ее фотографии, Марта не выдержала и решительно воспротивилась этому. Какая-то темная комната, в которой стоит резкий неприятный запах химикалий, – это точно не место для девушки, даже если у Кейт «прирожденный талант» к фотографии, как с гордостью заявлял Мартин. Если Кейт нужно как-то занять свое время, пусть учится вязать кружево.
– Вряд ли в приграничном углу, где нет никакой цивилизации, будут те же перспективы, которые открываются перед тобой здесь, – заметила Марта. Она посмотрела на мужа, ища поддержки, но не встретила ее. Тогда она сказала напрямую: – В Бостоне так много перспективных молодых людей. Ты должна подумать об этом, Кейт.
Кейт заговорила, тщательно подбирая слова, понимая, что мать будет настаивать на том, чтобы она осталась.
– Мама, где бы я ни жила, я выйду замуж лишь по велению сердца. Я не верю, что любовь зависит от географии. Ты же знаешь, что здесь нет никого, к кому бы я испытывала сильную привязанность.
Именно это и волновало Марту больше всего. Не один и не два подходящих джентльмена приходили к ним в гости на протяжении последнего года. Кейт с неизменной вежливостью принимала каждого из них – и точно так же вежливо давала от ворот поворот. Марта готовилась протестовать дальше, но муж не дал ей этого сделать.
По правде говоря, Мартину была невыносима мысль о том, чтобы уехать и начать новую жизнь на новом месте без обожаемой дочки.
– Ты уверена, Кейт? – спросил он. – Путь туда будет долгим и тяжелым.
– Абсолютно, папа, – ответила Кейт, уже дрожа от предвкушения, замаячившего на горизонте, приключения. – Можешь не сомневаться, я хочу поехать с вами!
– Что ж, тогда решено, – с видимым облегчением подвел итог Мартин.
На лице Марты читалась неуверенность, но она ничего не сказала, когда муж взял ее за руку и повел к двери. Кейт посмотрела им вслед, борясь с охватившим ее желанием закружиться в танце.
– Дикий, Дикий Запад… – прошептала девушка и подбежала к окну, выходившему на их хорошо ухоженный маленький палисадник, за которым виднелась булыжная мостовая. Само слово «Запад» рождало в ее душе освежающее ощущение свободы, которое она уже отчаялась обрести в Бостоне. Казалось, что здесь ее жизнь заранее расписана еще до того, как она даже начала представлять себе какие-нибудь возможности. После той первой весточки от папиного друга она тоже отправилась в библиотеку и, сидя в одиночестве за длинным деревянным столом, размышляла, склонившись над теми же картами, которые скорее всего изучали ее родители. Кейт произносила вслух названия дальних земель, воображая себя посреди бескрайних просторов и дикой природы, столь разительно отличавшихся от узких бостонских улиц и теснящихся домов, которые, казалось, сковывали все ее существо, как и планы матери насчет ее будущего.