Невинная для победителя - стр. 5
Неделю назад я встретила Артема. Он покорил меня с первой секунды. У нас даже секса еще не было, только поцелуи. Он так красиво ухаживал, дарил комплименты, сладко целовал и обещал безоблачное будущее.
А что я получила в итоге? Тюремную камеру, колючее одеяло, серую кашу и совершенно неопределенное будущее.
Меня снова накрывает отчаяние, и я реву, уткнувшись лбом в колени. Вот за что меня жизнь так наказывает?
Моя истерика плавно перетекает в тихие подвывания, а потом я и вовсе ложусь на подушку, на углу которой стоит размазанная синяя печать. Веки горят, а слез уже не осталось. Я моргаю все медленнее, а потом и вовсе засыпаю.
Просыпаюсь от лязга замков. Резко сажусь на кровати и быстро моргаю, всматриваясь в надзирателя, который делает шаг в камеру.
– Твой час настал, ласточка, – криво ухмыляется он. – Пойдем.
Подскочив на ноги, я запрыгиваю в свои балетки и с надеждой смотрю на надзирателя.
– Мой парень пришел? Он заберет меня отсюда?
– Скоро придет. Тебе надо сначала душ принять, а потом встречать его… – он окидывает меня плотоядным взглядом, и я инстинктивно одергиваю вниз подол юбки. – Хлебом с солью, – добавляет он и скалится.
Я ежусь под его взглядом.
– Спасибо, я уже дома приму.
– Давай, на выход, – хмыкает мужик. – Душ ты примешь здесь. Шевелись.
Он ведет меня по коридору, и я замечаю других девушек. У них такие же, как у меня, затравленные взгляды. Они жмутся к стене, от которой надзиратели их грубо отрывают и волокут по коридору на выход. Меня точно так же тянут за локоть по коридорам. Где-то вдалеке я слышу странные звуки, будто кто-то смотрит соревнования по боксу. А потом мы сворачиваем в еще один коридор.Надзиратель подводит меня к дальней двери и заталкивает внутрь.
Это больше похоже на комнату. Обычную, не тюремную камеру. Маленькое помещение с письменным столом, стулом и полуторной кроватью. Она застелена чистым бельем, на котором есть точно такие же печати, какая была на подушке в моей первой клетке. Открытая узкая дверь демонстрирует ванную, отделанную голубой плиткой. Кое-где она откололась, и помещение выглядит чистым, но старым.
– Давай в душ, – командует надзиратель.
– Спасибо, – пытаюсь улыбнуться и быть дружелюбной, – но я дома уже приму.
– Или ты идешь сама, или я тебе помогу помыться. Хочешь, чтобы помог? – ухмыляется он, а у меня по коже проходит озноб от его предложения.
– Я сама, спасибо, – сжимаюсь еще сильнее и скрываюсь в ванной комнате.
Моюсь так быстро, как только могу. На двери ванной нет никакого замка, поэтому я постоянно бросаю на нее взгляд, готовая закрываться или кричать. От этого нервного потрясения за последние сутки меня уже просто трясет. Выскочив из маленькой душевой кабины, я брезгливо, но быстро вытираюсь найденным тут полотенцем и натягиваю свои вещи на все еще влажную кожу.
Тороплюсь выйти из ванной, но в комнате замираю, потому что дверь распахивается, и на пороге показывается мужик, от вида которого у меня просто подкашиваются ноги.
Окровавленное лицо, взгляд исподлобья, все жилы на теле натянуты, вены будто повздувались. Он одет только в боксерские шорты, и я могу рассмотреть татуировки на его торсе. Он дышит так тяжело и так часто, что напоминает мне быка на корриде. Страшно до дрожи.
– А вот и твой парень, – хмыкает охранник и, обойдя чудовище, покидает комнату. Каждый щелчок железного замка ударяет по нервам, заставляя вздрагивать.