Невинная для Грешника - стр. 10
В хостел захожу, особо не глядя по сторонам. На автомате поднимаюсь на свой этаж, захожу в комнату и практически падаю на пол.
Отчаяние сводит с ума.
Я же действительно рассчитывала, что папа поймет меня, услышит, увидит серьезность моих намерений.
И что мне теперь делать? Гнуть свою линию, но при этом лишиться бабушки?
Мне так одиноко и тоскливо. И главное – даже не с кем поговорить. Никто из подруг не понял моего ухода из дома. Может, потому что их взгляды были другими, а может просто и не дружили мы вовсе, так, были общие интересы. Но как только у меня не стало папиной безлимитной карты, я стала не из круга.
Ночь проходит ужасно – я почти не сплю. И утром принимаю трудное решение – сделать как говорит отец.
Не смогу себе простить, если бабуля умрет.
Смена у меня сегодня до двух. Учитывая, что мне придется вернуться домой, можно было бы и не работать, но я же знаю Катерину. Она сорвется на девочках, и смена у них выйдет адская.
Поэтому прикинув, что по времени все сходится, я собираюсь в ресторан. Заодно планирую хотя бы попытаться договориться с Катериной, объяснить, что увольняюсь. Вряд ли она, конечно, заплатит мне, но… Вдруг?
Зная, на что способен отец, мне бы хотелось иметь хоть какие-то пути отступления и свои сбережения.
Полдня пролетает незаметно. Девчонок я сразу предупредила, что сегодня работаю последний день. Аня расстроилась, Инга устроила допрос что и почему. Еле сбежала.
А когда я иду в подсобку за дополнительными меню, меня перехватывает Медведев.
Я про него, честно говоря, напрочь забыла из-за всех этих мыслей про бабулю. А вот он похоже нет.
И в моем плане совершенно нет пункта – переехать домой к Игнату.
– Заканчивай, лапуля, мы уезжаем, – заявляет мужчина и нагло тащит куда-то за собой.
5 Маша
Первые несколько секунд я так ошарашена, что просто перебираю ногами, чтобы банально не упасть.
– Эй!
Игнат наконец притормаживает и бросает на меня недовольный взгляд.
– Что? Считай, смена твоя закончилась. Я тебя отпросил.
– Я никуда не поеду, – качаю головой и стараюсь освободить руку.
На лице Медведева проступает раздражение. Он недовольно хмурится, отчего густые брови сдвигаются и между ними появляется залом.
– Мы вчера все обсудили, – роняет он.
– Но я не соглашалась!
Он вздыхает и, ловко развернув меня, прижимает к стене. Мы стоим посреди коридора, где пусть и нечасто, но все же ходит персонал. Ситуация, мягко говоря, двусмысленная выходит. Особенно когда я упираюсь ладонями в широкую грудь, чтобы отстоять хотя бы капельку личного пространства.
– А мне оно не надо, Ма-ша. Ты поедешь со мной, и точка.
– Или что?
– Или у тебя внезапно обнаружится недостача. Хочешь?
Возмущенно фыркаю.
– Это незаконно!
Мужчина подается вперед и буквально впечатывает меня в стену. Так близко и так горячо рядом с ним, что я просто теряюсь.
Виктор целовал меня, и не раз. Я знаю, как это – когда мужчина тебя обнимает, поглаживает, пусть и не так уж откровенно. Но ни разу я не испытала с ним такого странного томления, от которого хочется подчиниться и отдать власть в руки сильного.
– Здесь я закон, лапуля, ясно?
Мотнув головой, стряхиваю с себя наваждение.
– Я увольняюсь, так что можете что угодно вешать на кого хотите! А я…
Мое возмущение прерывает поцелуй.
Горячий. Глубокий. И очень неожиданный.