Невинна и опасна, или Отбор для недотроги - стр. 35

Амалия чувствовала, что Маркель смотрит не на сцену, где вот-вот поднимут занавес, а на неё. И от этого взгляда внутри начало что-то сжиматься и стягиваться. Какое-то незнакомое ощущение затаилось, щекотало и жгло, и на мгновение показалось – ей нравится, что он смотрит на неё. Но уже в следующую секунду Амалия страшно струсила – испугалась этой своей крамольной мысли. Зажмурилась, чтобы прогнать её поскорее.

– Вы раньше бывали в театре? – Его Высочество наклонился к самому уху. Она ощутила кожей его тёплое дыхание.

– Нет, – боясь шелохнуться, ответила Амалия. – Но к нам в пансион пару раз приезжали театральные труппы, чтобы дать представление.

– Тогда вы должны знать, что на сцену нужно смотреть открытыми глазами.

Ирония в его голосе – будто разговаривает с ребёнком – заставила возмутиться. Она взглянула на Его Высочество. Лучше бы не делала этого. Пронзительные насмешливые серые глаза оказались так близко, что Амалию в момент обдало жаром. Спасло то, что как раз в эту секунду занавес начал подниматься.

– Начинается, – шепнула Арабель.

И Амалия воспользовалась случаем сдвинуться на левый край кресла – как можно дальше от принца, как можно ближе к принцессе.

– В главной роли Тибрайен, – возбуждённым шёпотом поведала Её Высочество. – Публика его боготворит. И я тоже без ума.

Но первой на сцене показался актриса, а не актёр. На ней был театральный костюм принцессы. Декорации подсказывали, что она очутилась в дремучем лесу.

– Это прима Корнели. Говорят, у них с Тибрайеном роман, – поделилась Арабель.

Как только овации в зрительном зале стихли, началось представление. Прима запела. В её высоком сопрано слышались тревожные нотки.

– Она потерялась в лесу, – пояснила Её Высочество. – Ты читала либретто? Знаешь эту сказку?

– Знаю, – кивнула Амалия. – Принцесса попадёт к Чудовищу, да?

– Да. С виду он Чудовище. Все считают его ужасным, и только она сможет разглядеть, что в душе он чуткий и благородный. Она влюбится и спасёт его поцелуем. Обожаю эту сказку.

23. Глава 23. Только не в театре!

Глава 23. Только не в театре!

Амалия и не заметила, как всё её внимание переключилось на сцену. Актёры играли настолько мастерски, будто и не было никакой игры – будто это их настоящие живые эмоции. Они любили, страдали, отдавались во власть своих чувств отчаянно и безоглядно, и, казалось, весь зал проживал историю вместе с ними – затаивал дыхание на каждой фразе, замирал при каждом прикосновении.

Амалия будто выпала из действительности, тоже целиком погрузилась в мир, так искусно созданный талантливыми актёрами, но в какой-то момент что-то заставило её вернуться в реальность. Она не сразу поняла, почему ей вдруг захотелось оторвать взгляд от сцены и повернуть голову немного влево – на соседнюю ложу, лишь немногим уступающую королевской по роскоши. Там располагались места для представителей знатных родов. Оттуда на неё смотрели глаза госпожи Жильберт. Посмотрели немного и переместились куда-то вниз. Повидавшая на своём веку не одно представление, она, видимо, откровенно скучала – вот и бороздила взглядом зрительный зал. Но Амалию этот взгляд выбил из колеи. Мысли снова вернулись к тому, что необходимо организовать встречу тет-а-тет с госпожой Жильберт.

Как ни старалась Амалия снова сосредоточиться на спектакле, у неё не получалось. Прекрасный лирический баритон Тибрайена раздавался будто из-за глухой стены. Она перестала улавливать сюжетную линию. Несколько минут усилий прошли напрасно. И вдруг Амалия ощутила, что впадает в то своё странное состояние, которое она называла «приступ». Она не знала, как ещё можно было назвать то, что с ней иногда происходило. Это состояние трудно было перепутать с чем-то другим. Оно всегда начиналось с лёгкого покалывания кончиков пальцев. Потом покалывание станет заметно ощутимее, потом начнёт шуметь в голове, а потом… Нет! Только не здесь, не в театре!.. Амалия дико испугалась и растерялась. Что делать?