Невидимый фронт. Музеи России в 1941–1945 гг. - стр. 18

Внезапность и сила нападения гитлеровской Германии, сокрушительно быстрое продвижение вермахта по территории нашей страны потребовали колоссального напряжения всех сфер жизни СССР. И, увы, выявили системную неготовность к ней – как высших эшелонов власти, так и ее представителей в регионах. «Жалкие хлопоты власти и партии, за которые мучительно стыдно… Как же довели до того, что Ленинград осажден, Киев осажден, Одесса осаждена. Ведь немцы все идут и идут… Это называлось: “Мы готовы к войне”… Не знаю, чего во мне больше – ненависти к немцам или раздражения, бешеного, щемящего, смешанного с дикой жалостью, – к нашему правительству…»[84] – записала Ольга Берггольц в дневнике в августе 1941 г. Пакт Молотова – Риббентропа «расслабил» политическое руководство страны, уверовавшее, что потенциальный грозный противник «замирен». К вторжению гитлеровских войск СССР оказался не готов ни стратегически, ни материально-технически, ни организационно, ни психологически. (Констатация этого трагического факта отражена как в официальных документах, включая материалы архива Минобороны, так и в исследованиях аналитического характера, дневниках и мемуарах.)[85] Ситуация в музейной сфере, увы, не оказалась исключением.

Грузовики с бесценными экспонатами в кузовах, белой июльской ночью отъезжающие от Зимнего дворца, – хрестоматийно известная фотография вполне может стать визуальной метафорой экстренной эвакуации музейных сокровищ на восток страны. Летняя романтическая идиллия, еще не потревоженная ревом бомбардировщиков и воем артобстрелов, но чудовищное напряжение уже носится в воздухе. Летом 1941 г. советские музейщики были «мобилизованы» на один из главных «фронтов» Великой Отечественной – на защиту уникального многовекового культурного наследия. И оказались не только самоотверженными бойцами этого фронта: своим профессионализмом и слаженностью действий они во многом смогли «смягчить» катастрофическую ситуацию, возникшую из-за стремительного наступления гитлеровской армии и управленческого коллапса в союзном и республиканском Наркомпросах.

В РСФСР для подавляющего большинства музеев заблаговременно не были предусмотрены меры, обеспечивающие безопасность экспонатов. Работы по их спасению проводились без должной материальной базы, при острой нехватке времени, транспорта и рабочих рук, нередко под бомбежками и артиллерийскими обстрелами. Отсутствие реально работающего плана эвакуации, предусматривавшего в достаточном количестве новые места нахождения коллекций (эвакобазы), привело к тому, что в ряде тыловых городов были спешно закрыты, а порой и выселены местные музеи, даже без предварительной консервации их коллекций. Документы позволяют проанализировать, как и когда были приняты решения, касающиеся музейной сферы, насколько они были адекватны ситуации и как на практике в условиях военного времени решались проблемы, связанные с судьбой отечественных музеев.