Невидимка из Салема - стр. 17
– Лео?
– У тебя всё в порядке? – спросил я и шагнул ему навстречу.
– Мой плеер!
Грим держал его в руках перед собой. Крышка почти выпала из пазов, а наушники безжизненно висели по бокам.
– Думаю, он разбился, – сказал я.
– Похоже на то. – Грим почесал голову и нажал на кнопку, которая, вероятно, предназначалась для открытия крышки. В ответ крышка отлетела и, сделав сальто в воздухе, упала на землю. Грим явно расстроился. – Он за это получит, черт побери.
– Кто?
Он вытащил диск и засунул его в задний карман мешковатых джинсов, потом выкинул останки техники в кусты за рядом скамеек перед домом и уставился на мой пакет.
– У нас вечеринка?
– Ага. Тут всегда какая-нибудь вечеринка.
– Так я и думал, – задумчиво протянул Грим и приглашающе кивнул на скамейку. – Хочешь посидеть тут?
– На самом деле я бегу, – сказал я, но, взглянув на мрачное лицо Грима, кивнул, сел на скамейку, вытащил две бутылки пива и дал ему одну.
– Сюда бы еще музыку, – хохотнул он, открыв свое пиво.
Я последовал его примеру, предварительно щелкнув по крышке два раза указательным пальцем.
– Что ты делаешь? – спросил Грим.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты постучал по бутылке. Зачем?
– Чтобы пена не вытекла, когда открывать буду.
– И ты думаешь, если постучишь, то она не потечет?
– Наверное. Я не знаю.
– Какая глупость, – пробормотал Грим и отхлебнул свое пиво, а я последовал его примеру.
Только тогда я понял, что стучу по бутылке исключительно потому, что видел однажды, как мой брат так делает.
Мы сидели на улице и разговаривали. Через некоторое время до нас донеслась музыка и вопли, и мимо прошествовала толпа скинхедов; один из них накинул шведский флаг на плечи. Они пели песни «Ультима Туле»[5] и явно искали конфронтации. Их было довольно много и в гимназии Рённинге, они затевали драки неподалеку от Салема. Всего несколько недель назад двадцатилетнему парню из Македонии выбили зубы.
Я совершенно забыл о вечеринке, на которую собирался. С Гримом было так легко – возможно, потому, что мы болтали о простых вещах: музыка, школа, фильмы, сплетни о старших парнях из Салема, которые поступили в университет. Кто-то уже даже обзавелся детьми. Одни работали целыми днями, другие путешествовали, а некоторые начали учебу заново. Некоторые угодили в центр для трудных подростков. И наконец, одному не так давно выбили зубы.
– А ты знаешь кого-нибудь, кто сидит в тюрьме? – спросил я.
– Никого, кроме моего отца.
– А за что его посадили?
– За вождение в нетрезвом виде и нанесение телесных повреждений, – Грим рассмеялся с явным отчаянием в голосе. – Как-то раз он напился и чуть не задавил зазевавшегося прохожего. Папа остановил машину, они начали ругаться, и отец ударил его по лицу. Мужчина упал, ударился головой о землю и потерял сознание. У него было сотрясение мозга.
– За это сажают?
– Как повезет… Но ему дали только шесть месяцев.
Грим сделал глоток пива и вытащил пачку сигарет из кармана, вскрыл ее и протянул мне одну. Сам он не курил, но когда ему перепадала лишняя пачка, всегда припрятывал ее для меня. Я чиркнул спичкой, затянулся и начал размышлять, как бы поступил я, если б мой отец сидел в тюрьме. Внезапно я почувствовал, что мне не хватает пространства и захотелось на вечеринку.
– Юлия идет, – сказал Грим и кивнул на приближающийся силуэт в темноте.