Невезучая попаданка, или Цветок для дракона - стр. 63
Девушка не дрогнувшей рукой взяла с тарелки извивающуюся личинку – на прилавке они вроде не дёргались, я решила, что они мёртвые, – и подала мышке, та стала с энтузиазмом жевать угощение.
Я вновь взглянула на витрину с десертами, аппетит пропал напрочь.
– Ты – хищник, должна есть животную пищу, – журила девушка свою питомицу. – А тортик – это, конечно, вкусно, но…
Её голос удалился, а я, тяжело сглотнув, отправила обратно на витрину блюдце с куском чизкейка, которое собиралась взять на десерт.
– Ты чего это? – рядом с нами появился Унрек с заставленным едва ли не с горкой подносом. Взяв тарелку с огромным куском шарлотки он всё же пристроил её, поставив на стакан с каким-то напитком.
– Впечатлилась деликатесами для фамильяров, – пояснил Шолто, ставя себе на поднос отвергнутый мною чизкейк.
– Это ты зря, – Унрек подцепил кекс, повертел в руках, оглядел свой переполненный поднос, в итоге пристроил его к Шолто. – Все должны есть, и все едят что-то, что другому может показаться отвратительным. Эльфы, вон, мясо не едят, и что, им в обморок падать от вида наших подносов?
Наверное, он прав. Как и та девушка в красном – тортиком летучая мышка сыта не будет. И я без мяса – тоже. Подумав про мясо, поняла, что голод, а с ним и аппетит, вернулись. Просто не буду смотреть на ту витрину, вот и всё!
Мы устроились за столом на четверых возле окна. Пока ела суп – огляделась. Столов было много, разных, от четырёхместных до длинных, за которыми, наверное, можно вдесятером усесться. Занято было не более четверти из них, да и то не целиком.
– А почему народа так мало? И зачем нужна такая огромная столовая? – поинтересовалась я.
– Сегодня среда, день самоподготовки, поэтому поесть студенты приходят кто когда. А в учебные дни на обед выделяется всего три часа в большую перемену – тогда всё здесь забито.
Сначала перерыв мне показался очень большим, но потом я сообразила, что три местных часа – это же меньше, чем полтора наших, земных. Вспомнив о разнице в единицах измерения, решила расспросить ребят подробнее, потому что именно по местному времени мне здесь жить.
Выяснилось, что в местном календаре десять месяцев – мне их перечислили, и я услышала знакомые названия, отсутствовали апрель и октябрь. В каждом месяце было по шесть недель, в каждой из них – по шесть дней. И снова знакомые названия, потерялась суббота. Оставшиеся пять или шесть дней – про високосный год здесь тоже знали, – ни в какой месяц не входили, были празднично-выходными перед началом нового года, он, кстати, начинался с первого марта.
Учебные дни распределялись следующим образом – понедельник, вторник, четверг и пятница были заполнены занятиями под завязку, с завтрака до ужина, с перерывом на обед, как теорией, так и практикой. Домашних заданий, как таковых, не было.
Среда – день самоподготовки. В этот день уроков в расписании не было, хотя кто-то из преподавателей мог поставить дополнительное занятие или факультатив, в этот день студенты самостоятельно повторяли и отрабатывали пройденное, писали доклады и рефераты, если им их задавали, отрабатывали пропущенные занятия или наказания. В общем, без дела особо не сидели, но день свой планировали сами, в том числе и время обеда.
Воскресенье – выходной. Никаких занятий, факультативов, сдачи пропущенного. Особо провинившихся могли отправить на штрафные работы и в этот день, как и после ужина, например, отправленных отрабатывать на кухне. Или как с Шолто: если бы не я и лень Топореля – мыть ему фонарные столбы не только сегодня, но и завтра после ужина. И если студент сильно накосячил, всю среду отмывал столбы и не сделал заданный доклад – это уже его проблемы, может делать его хоть ночью, а сдать вовремя обязан.