Невестка слепого барона - стр. 41
Больше всего в этой суете меня поражал слепой барон. Он присутствовал на свадьбе собственного сына, как мог бы присутствовать стул или шкаф. За весь день, кроме слов: «Благословляю вас, дети мои!» больше он не издал ни звука. Периодически служанки, обходящие гостей с новым блюдом, молча кидали ему кусок на тарелку. Несколько раз я видела, как он нашаривал еду в своей тарелке. Медленно и тщательно ощупывал пальцами, пытаясь понять, что это такое, и только потом начинал есть. Неторопливо, похоже, без особого желания. Даже пиво ему подали только одну кружку из самой первой бочки. И до сих пор, до самого конца свадьбы, он так и не допил ее полностью. С ним никто не пытался разговаривать: ни слуги, ни гости, ни собственная семья.
Вручались подарки, баронесса шумно и многословно благодарила гостей. А ко мне подошла одна из служанок и тихонько шепнула на ухо:
-- Пойдемте, госпожа баронета, самое время уже…
Она провела меня к другому выходу из этой комнаты, через небольшой коридорчик внутрь башни. Похоже, женщине было немного жаль меня, и она поясняла:
-- От туточки, на первом этажу сама баронесса и живет. А господина баронета покои на втором. Тамочки уже все приготовлено.
На втором этаже башни, в просторной комнате мужа, я, как робот делала все, что говорила мне женщина:
-- …нет-нет, госпожа, сорочку тоже сымайте. Тута приготовлено вам на первую ночь, что потребно.
Она обтерла мне тело влажной тряпкой, помогла нацепить тонкую и нежную новенькую сорочку длиной до середины икр и, отогнув край одеяла на огромной постели, скомандовала:
-- Лягайте скорее, госпожа! Топить еще не велено, а вечера прохладные.
Забираясь в кровать, я услышала слабый треск рвущейся ткани. Осмотрела постельное – всё цело. Разрыв обнаружился на моей новенькой ночнушке. Только вот это не я порвала ткань, а кто-то изначально разрезал ее сантиметров на десять. Разрез прошел по краю подола, спереди, ровно между ног. Ткань начала рваться дальше, когда я ее слегка натянула. Ломать голову еще и над этим просто не было сил. Я набросила на себя одеяло и затихла.
Служанка ушла, забрав всю мою одежду, а я осталась дожидаться того, самого омерзительного…
Как ни странно, у меня даже слез не было – просто абсолютное чувство беспомощности. Ждать пришлось не так и долго. Из-за двери послышался шум: мужские и женские голоса и какая-то возня. Однако вместо мужа в комнату ввалились женщины. Первой закатили кресло с баронессой, которую, как я поняла, поднимали сюда на руках слуги-мужчины. Следом, полузакрыв глаза и молитвенно сложив руки, вошла мать настоятельница, за ней баронесса Штольгер и еще одна пожилая женщина, имени которой я так и не узнала.
Только сейчас я обратила внимание на выставленные у стены в ряд напротив кровати стулья. Разум сопротивлялся до последнего: я заподозрила сперва, что будет нечто вроде гинекологического осмотра, как в фильме про Жанну Д`Арк. Но нет! Тетки уселись на этих стульях, как в зрительном зале, поставив кресло баронессы вместе с ее тушей в один ряд с собой. Все слуги вышли, кроме той горничной, что возила кресло.
Я совершенно перестала что-либо понимать, когда баронесса с довольной ухмылкой скомандовала вкатившей ее служанке:
-- Поди, кликни господина. Скажи, что все готовы…