Невеста решает бунтовать - стр. 24

Мысль рассказать ей о будущем я отвергла сразу —  мама испугается, будет безумно переживать, сляжет с мигренью, но ничего не сделает, лишь посоветует довериться папе.

А папа не поверит.

—  Иси?

Я вхожу в мастерскую —  мама ещё со времён своей юности увлечена лепкой статуэток Белой богини, проводит в мастерской дни напролёт. Готовые статуэтки мама передаёт в храм, где жрицы их освящают и дарят желающим.

Сегодня мама занята чем-то грандиозным. Уже готовый глиняный Дарен Вадор и его верные рыцари сражаются с чудовищем. Мама инструментом, похожим на длинную иглу с рукоятью, тщательно прорисовывает на шкуре чудовища чешуйки, левый бок завершён, а правый —  только начат.

На черновом карандашном наброске видно, что мама создаёт скульптурную композицию: появится храм, на его вершине, воздев руку, встанет Белая богиня.

—  Благословение магией? —  с улыбкой спрашиваю я.

—  Да, —  мама окидывает меня внимательным взглядом,инструмент возвращается в футляр, мама наспех вытирает руки полотняной салфеткой и манит меня на диванчик. — Что-то случилось, дочка?

По мне настолько заметно?

Хотя мама избегает любых семейных дел, я всё же надеюсь, что о моём браке она выскажется, не как княгиня, а как мать, тем более моя цель избежать брака, не позволить папе передумать под давлением обстоятельств.

—  Ма-ам, —  плаксиво тяну я. —  Ты не поверишь!

—  Что случилось?

Я устраиваю голову у неё на плече:

—  Когда я возвращалась из ателье, я заказала костюм для охоты, из проулка выскочил экипаж, в котором оказался Рей Лотт. Мы чуть не столкнулись! Я чудом не пострадала.

Мой обычный розовый восторг сегодня сменяется чёрной палитрой.

—  Рей Лотт? — в маминой интонации появляются нотки искренней озабоченности.

Хотя мама не высказывалась прямо, я могла понять, что Рей ей не нравился, и она против моего с ним брака.

—  Да! Знаешь? Он с таким самодовольством заявил, что наше столкновение это судьба, что я теперь уверена, что он его и подстроил. А если бы я ударилась? Меня спасло только мастерство нашего кучера.

—  Белая богиня, Иси, ты не пострадала?

—  К счастью, обошлось. Не переживай, мам. Но то, что было потом… Рей на всю улицу спросил, люблю ли я его. На людях! Я сказала, что он не прав, что он нарушает этикет, а он, вместо того, чтобы успокоиться и, наконец, вести себя достойно, представляешь, начал говорить, что я разбиваю ему сердце и что он не хочет жить из-за моего коварства. Зачем он так со мной? Он просто давил на эмоции, причём без стыда и совести!

Я всхлипываю.

Мама с нежностью гладит мне по голове.

—  Так бывает, дочка.

Я продолжаю:

—  Он казался таким хорошим… Вы с папой были правы, когда советовали не торопиться.

—  Вот и правильно, не торопись, подумай, присмотрись. Куда спешить?

Спешить мне придётся, но, к счастью, не замуж.

—  Да, мам. Признаться… после той сцены, которую он устроил, я вообще не хочу с ним иметь дел. Я думала, он чуткий романтик, а он оказался истеричным тираном.

Теперь, когда я рассказала, как Рей меня обидел, и что он мне больше не нравится, родители, уверена, не допустят наш брак. Я хочу надеяться, что не допустят…

—  Иси, ты обязательно встретишь достойного мужчину, —  обещает мама.

Я согласно киваю.

Ещё раз о своём нежелании выходить за Рея я повторяю на семейном ужине.