Невеста. Последнее задание Энди - стр. 66

Я утянула с блюда еще несколько медовых ягодок. А Кассиан со вздохом продолжил:

 – Вернемся к форме обращения. В аргольском языке суффикс –эн означает отрицание. То есть, выходит нелюбимая, не дочь, не любящая. Понимаете?

Я медленно кивнула. А Кассиан продолжил пустым невыразительным голосом:

 – Это оскорбление. Жуткое оскорбление. Еще и потому, что… – Кассиан запнулся на миг, а потом продолжил: – Вы ведь в курсе, почему летите на Арголу?

Я пожала плечами. Свою осведомленность показывать наверняка не стоило.

 – Каждая из двадцати землянок – потенциальная невеста аргольских мужчин.

Кассиан горько вздохнул:

 – Мы вынуждены прибегнуть к такому решению вопроса, потому что у нас последние сто лет рождаются в основном мальчики. Новорожденные девочки составляют примерно десять процентов от общего числа новорожденных. Да и в общем рождаемость катастрофически снизилась. Оказавшись на пороге вымирания, мы отчаянно пытаемся найти хотя бы какое-то решение. Один наш генетик предположил, что новая кровь поможет сломить это кошмарный барьер. И баланс выровняется.  А теперь представьте, как отреагирует аргольская женщина, не могущая родить ребенка, когда ее назовут нелюбимой дочерью богини.

Я вздрогнула. Арголец нечаянно ткнул в самое больное место. А ничего не подозревающий Кассиан кивнул:

 – Да, все верно. И в наше время за такое обращение к женщине могут убить на месте. Мне нет оправдания. Я виновен. И я в ваших руках.

Я не арголка. Но боль от пережитого тоже горела внутри меня. Пульс болезненным эхом отдавался в висках. Мне нужно было что-то ему ответить. Арголец не должен ничего заподозрить. У меня в руках он, или нет, не важно. Я не настолько ему доверяю, чтобы поведать о своих проблемах. А значит…

 – Сит Кассиан, я предлагаю все забыть, как дурной сон. Не было ничего. Никакого оскорбления.  – По мере моих слов в глазах мужчины разгорался огонь. – Только удовлетворите мое любопытство: почему все-таки вы так меня назвали? Что послужило тому причиной?

Едва начавшее разгораться в его глазах пламя потухло. Зрачки снова стали обычными круглыми.

 – На Арголе такого нет и быть не может. Но я бывал и на других планетах. И встречал там женщин, продающих свое тело за деньги. Встретив вас ночью одну и в вызывающе-обтягивающей одежде, я даже не подумал, что вы могли тайком пойти проведать подругу. Я принял вас за легкодоступную женщину. И решил присвоить себе. Простите.

Кассиан низко опустил голову. А я оторопело захлопала глазами. Обиды на аргольца почему-то не было. Зато были неловкость и растерянность. Я не знала, что можно сказать. Чем занять руки. Зачем-то потянулась к блюду с фруктами. Задела и едва не опрокинула бокал с марсией. И схватилась за него, как за соломинку.

 – Сит Кассиан, а почему, когда вы в первый раз разлили марсию по бокалам, то она пахла фантастически, божественно, непередаваемо привлекательно. И так и манила, чтобы ее попробовали. А немного постояла, и все очарование словно испарилось. Ну вино, и вино. Ничего необычного.

Арголец медленно поднял голову и несколько секунд непонимающе смотрел на меня. Я терпеливо ждала.

 – Знаете, сита Анна, я уже однажды сталкивался с непостижимым благородством землян. Вы не можете не понимать, что аргольская делегация появилась на вашем корабле гораздо раньше времени не спроста. Не буду объяснять все наши мотивы, скажу только, что для земных дипломатов и, наверное, военных, мы как кость в горле. Мешаем. А избавиться от нас не могут. Нет повода. А вы могли бы подарить своим соотечественникам причину нашего выдворения. Неподобающее поведение главы по отношению к женщине – что может быть хуже? Я вот так сразу и не скажу. Но вы даже в мыслях не держите рассказать все вашему дипломату. Я давно знаю Бестужева. Еще по первым контактам с землянами. Еще тот хитрый хорн. И я абсолютно уверен, что за возможность избавиться от путающихся под ногами аргольцев, вам бы простили все на свете.  А не только ночную прогулку к подруге. Но вы молчите. Возможно, себе в ущерб. Лишь бы не пострадал я. В моей жизни уже была похожая ситуация. Однажды я, вопреки советам и требованиям моих сов… руководителей, отправился на чужую планету за одной сывороткой. И в чужой лаборатории, полной загадок и опасностей, столкнулся с солдатом-землянином. На момент встречи я еще не знал его расу. Предположил в нем врага. Поскольку был на вражеской территории. И атаковал. – Кассиан вновь налил в свой бокал. Заглянул в мой с недоумением: – Сита Анна, пейте марсию, вам понравится вкус. И не бойтесь. Марсия для землян совершенно безопасна. Но вернемся к моей встрече с землянином. Это сейчас я уже знаю, что ваша раса физически менее развита по сравнению с аргольцами. Вернее, не так сильна, как мы. А тогда я атаковал в полную силу. И, как сейчас понимаю, едва не убил землянина. Он отбивался, как мог. А без бластера ваши возможности гораздо скромнее наших. Но даже так он сумел сначала ранить меня. А потом и отключить. Эти шрамы, - Кассиан слегка повернул голову, показывая мне рубцы, – я оставил себе как память о том, что никогда нельзя быть излишне самонадеянным. В любой момент это может оказаться фатальным. Когда я пробирался в лабораторию, я везде, где смог, оставлял взрывчатку с пси-капсюлями. Эти капсюли при должной подготовке можно активировать на расстоянии силой мысли. Я планировал подорвать здание института, в котором находилась лаборатория, когда добуду сыворотку и выберусь. Так же детонация произошла бы в том случае, если бы меня убили. Когда землянин меня отключил, датчики приравняли мое беспамятство к смерти. Первый же взрыв привел к срабатыванию системы самоуничтожения института. До сих пор не знаю, как это получилось. Но не это важно. Важно то, что я должен был остаться внизу, под завалами. Но я выжил. Потому что раненый мной землянин, рискуя собственной жизнью, вытащил меня из-под завалов. Не представляю, чего ему это стоило. Но когда-нибудь обязательно узнаю. Я настойчивый. Нанятое мной детективное агентство вплотную занимается этим делом. И несмотря на то, что я предоставил им только имя солдата, день и место события, они уверены в успехе.