Невеста поневоле - стр. 31
— Тогда я поеду сама, — я уже мысленно танцую.
— У тебя занятия с десяти, как и у меня. Мы успеем вовремя.
Предки! Что теперь делать?!
Естественно, я иду в душ, несколько раз намыливаюсь и промываю волосы, смывая с себя запах Риты, а потом чуть ли не обливаюсь духами. Лучше так, чем ничего.
Ровно к восьми спускаюсь вниз. Чтобы натолкнуться на вервольфов, выходящих из гостиной. Это семья Рианны, ее отец, мать и брат. Но плевать я хотела на их семью, потому что сквозь открытые двери я вижу, как Хантер прощается с Ритой и проводит ее к дверям.
— Спасибо, что навестили нас, — доносится до меня.
— Привет! — говорит она, и мне хочется провалиться сквозь землю. — Я через год приеду в гости к Рианне, повторим девичник? Было весело.
Обхохочешься!
Они уходят, а я остаюсь рядом с альфой, по лицу которого не поймешь, что он думает. Но чутье вовсю сигналит, что скоро здесь будет труп одной волчицы.
— Наигралась? — интересуется он ласково. Настолько ласково, что у меня волоски на коже встают дыбом.
Я с шумом выдыхаю, и собираюсь извиниться. Рассказать, как есть. Но меня перебивают:
— Идем.
— Куда?
— Мыться. На этот раз под моим контролем.
Сначала мне кажется, что волчий слух меня подвел, и я просто ослышалась. Потом мне становится смешно и страшно одновременно. Страшно смешно.
Что значит «под его контролем»?! Не собирается же он смотреть, как я принимаю душ? Или собирается?
— Я уже мылась сегодня.
— Чтобы смыть запах племянницы Вернана. Знаешь, сегодня я почувствовал себя идиотом, когда учуял твой запах на другой девушке. Слишком яркий, чтобы спутать с другим. С мужчиной было бы понятнее, но с девушкой? С учетом того, что у всех вервольфов традиционная сексуальная ориентация. И если бы не твое маниакальное желание запудрить мне мозги, даже не знал бы, что думать.
У меня падает челюсть.
— Ты подумал, что я… занималась с Ритой сексом?
— Нет?
— Нет! Я проста спала в ее постели и надела ее одежду.
— Зачем?
У него спокойный голос, но меня это не обманывает. Альфа почувствовал себя идиотом. Из-за меня, и теперь хочет отыграться.
— Хорошо, я приму душ еще раз.
— Что тебе мешало сделать это раньше?
— Я не хотела, чтобы ты почувствовал мой запах, — признаюсь, рассматривая пуговицу на его рубашке. Впервые радуюсь, что волчицам не обязательно поднимать взгляд, а точнее, желательно его опустить как можно ниже. Но у меня ниже этой пуговицы опустить глаза не получается.
— Это я понял. Почему? К чему все эти телодвижения?
Второе признание дается мне сложнее, но дается:
— Я не хочу оказаться твоей истинной парой.
Хантер молчит, и я поднимаю взгляд. Ответный взгляд альфы полон терпения, которое, кажется, вот-вот лопнет.
— Об истинных ты узнала только вчера вечером, но запах маскировала и раньше. Я хочу услышать, зачем?
— Просто так, — пожимаю я плечами и слышу утробное рычание зверя. — Хорошо-хорошо, я делала это тебе назло. Ты упорно хотел меня понюхать, а я этого не хотела.
— Умница, волчонок. Не ври мне больше. Пойму сразу, тебе же будет хуже.
Куда хуже?!
— За мной, — командует он и к моему огромнейшему облегчению проходит лестницу, ведущую в мою комнату. В сердце врывается надежда на то, что не все так плохо.
Но мой пульс тут же учащается, когда я начинаю понимать, куда мы идем.
К бассейну.
— Ты ведь шутишь? — выдыхаю я, застывая на пороге. После первого ужина я тоже боялась наказания, но ничего страшного не случилось — меня всего лишь заставили убирать комнату. Может, сейчас он тоже просто меня пугает?