Невеста поневоле - стр. 12
– Охранник всегда будет держать меня так, чтобы я не смогла даже вздохнуть?
– Кирилл, свободен, – отправляю охранника прочь.
Дверь за ним захлопывается до щелчка. Олеся яростно дёргает пуговицы, желая застегнуть на себе блузку. Делает это поспешно, закрываясь от меня наглухо. До самой последней пуговицы. Воротник впивается в горло.
– Это уже перебор.
– Я хочу увидеть Мишу.
– Тпру-у-у, ты слишком резвая, малышка. Сначала тебе нужно будет постараться, показать, что ты стала послушной и шёлковой, и только потом я позволю тебе видеться с Мишей. Кстати, он по тебе скучает. Даже рисунок просил передать.
– Где он? – резко спрашивает Олеся.
Но потом сияние глаз Олеси притупляется.
– Я хотела бы посмотреть на рисунок Миши. Пожалуйста, – говорит мягче и опускает взгляд, упираясь им в район моей груди.
– Другой разговор, малышка. Думаю, мы сторгуемся на одном поцелуе. Хороший, взрослый поцелуй…
Олеся изумлённо вскидывает на меня тёмно-серые глаза, смотря с какой-то детской недоверчивостью и мольбой.
– Нужно привыкать, ты же понимаешь, – опускаю ладони на плечи, наталкиваю, вынуждая сделать шажочек.
– Можно вам…
– Тебе.
– На «ты» только прилюдно? – уточняет Олеся.
– Нет, это всегда, малышка. Привыкай играть. Ты не знаешь, в какой момент на тебя направлен объектив камер репортёров или гнусных папарацци.
– Хорошо, – прикрывает глаза, словно собираясь с мыслями. – Можно тебе кое-что сказать? Ильяс.
– Разумеется. Смелее…
Ладони спускаются на талию, смыкаясь замком. Хрупкая малышка, реально. Я могу обхватить её талию кольцом своих пальцев.
– Гипотетически… – начинает она. – Если бы девушка, попавшая в беду, подобную моей, могла говорить всё что вздумается…
– Ага, гипотетически, – хмыкаю я.
– Да. Гипотетически она могла бы сказать очень многое. Например, назвать мужчину, стоящего перед ней, мерзким, гнусным, подлым…
– Это всё синонимы, малышка. Кажется, ты недоучилась в университете. Ц-ц-ц, какое упущение. Я этим займусь…
– Старым интриганом, – заканчивает, будто не слыша меня. – Гипотетически даже при одной мысли о поцелуе с этим стареющим извращенцем, девушку бы начало тошнить. Гипотетически если бы его слюнявые губы только притронулись к ней, девушке захотелось вымыть рот с мылом.
– Какая подробная речь. Столько всего сказано. Гипотетически, – ухмыляюсь. – А теперь о реальном, кроха. Ты будешь ласковой со мной. Станешь обнимать и целовать со всем жаром, на который ты способна. Твоё упрямство только разжигает аппетит. Будешь капризно отворачивать лицо, я плюну на свой принцип – не спать с маленькими глупыми девственницами…
Лицо Олеси покрывается краской.
– Откуда ты знаешь… – возмущается и тут же пытается исправить оплошность. – С чего ты решил, что я девственница?!
– В клубе требовали медосмотр. Ты прошла его совсем недавно. Заключение гинеколога я видел. Абсолютно чистая и нетронутая девочка, – с удовольствием пью смущение с её лица. – Я предпочитаю опытных девиц. Но в случае упрямства, приду в твою постель. Упражняться в акробатике. Ты гибкая, кроха? – сжимаю её за задницу. Напряжённую, кажущуюся каменной. – Люблю гибких малышек. Ты станешь очень жаркой и послушной в моих руках…
Отвешиваю щедрую паузу.
– Ну, так что ты решила? Хочешь получить урок укрощения строптивой в постели или станешь послушной невестой?