Невеста - стр. 12
Мы так по Адаму скучаем. Столько месяцев как в тумане.
Этот Северянин — воплощение успешного бизнесмена. Ухоженный, уверенный, будто сошедший с обложки журнала. Люди, которые предали любимых, так себя не ведут.
Едва уловимым движением он кладет бусины в карман брюк, и меня словно парализует. Я не могу найти его поступку логическое объяснение и, не в силах справиться с новыми отголосками безумия, стремительно выхожу на балкон.
Еще бы минута... Пара мгновений, и я бы подошла к Северянину с вопросом, после чего вновь стала всеобщим посмешищем.
Похоже, я действительно теряю рассудок. Слезы жгут глаза, нос щиплет. Я быстро тру его и сжимаю виски. До боли сжимаю.
Адам, мой хороший, я любила тебя всей душой, любила так, как никогда никого не полюблю. Иногда думаю, что я выжила только ради наших детей, и я знаю, что ты за мной присматриваешь с неба. Что ты пусть не рядом, но навсегда в моем сердце.
На плечи падает пиджак. Я резко оборачиваюсь и вижу взволнованного Ростислава.
— Ты с ума сошла? — говорит он, имея в виду, что выскочила на улицу без одежды.
И я киваю.
— Кажется, да, — улыбаюсь натянуто. — Тебя долго не было, я случайно порвала четки, и все на меня посмотрели. Стыд и срам.
Я прижимаюсь к его груди — теплой, родной. К груди живого человека, настоящего, дышащего. Не призрака, чье присутствие лишь кровь холодит и вгоняет в отчаяние.
Хватит с меня призраков.
— Ты просто устала. Поехали домой, а? Оставим этого инвестора с его планами и амбициями. Попробуем еще раз позже. Погоди, это что у тебя?
Ростислав поднимает мою ладонь, и я тут же ощущаю пульсацию раны — порезалась ниткой, видимо. Крови немного, но она все же стекает несколькими каплями.
— Ну вот, — вздыхаю. — Прости, я растяпа.
— Пойдем поищем медкабинет.
— Они подумают, что я странная.
— Ну и пусть думают.
Нехотя отрываюсь от мужа, и мы возвращаемся в зал. Находим администратора, а потом и медкабинет, где мне обрабатывают рану перекисью и перевязывают бинтом. Боль усиливается по нарастающей. Это ж сколько в моей крови было адреналина, что я не сразу ее почувствовала?
Что-то не то. У меня дети, так страшно за них, что обещаю себе обратиться к психиатру. Возможно, какие-то таблетки мне помогут.
Дверь в медкабинет открывается, мы оборачиваемся и видим Северянина. Он на мгновение застывает, я отвожу глаза, чтобы не усугублять подступающее безумие.
— Добрый вечер. У вас все в порядке? Может быть, нужна помощь? — говорит Давид Сергеевич голосом Адама, но без малейшего южного акцента, к которому я привыкла настолько, что уже и не замечала. — Я могу вызвать скорую или попросить водителя отвезти в больницу.
Чистейший русский язык. Другие интонации. Чуть более резкое произношение.
— Рада, ты как? Может, доедем до больницы? — спрашивает муж.
— Зачем? Кровь остановили, болит несильно. Потерплю.
— Уверена?
— Да брось, бывало и хуже.
Ростислав задерживает взгляд на мне, будто читая мысли, затем поворачивается к Северянину. Первым протягивает руку.
— Ростислав Чернов. А это моя жена, Рада Филатова.
— Давид Литвинов. — Северянин отвечает на рукопожатие. Цвет его глаз — карий. — Официанты собрали бусины. Позвольте, я восстановлю четки и пришлю вам. Мне показалось... — он пожимает плечами, будто мешкая, — они вам дороги.
Моргаю пару раз.