Невеста на сезон, или Кухарка в высшем свете - стр. 15
Хозяйка вмиг поменялась в лице:
– Я владею этой таверной пять лет! Не знаю никакого Питера Клермонта! Что ты тут пришла вынюхивать? Из жандармерии, что ли? Так я налоги плачу справно. Нечего тут мне! Убирайся подобру-поздорову!
Ну, ничего себе! Такого напора я не ожидала.
– Иди-иди отсюда! Проходимка! – женщина перешла на крик. – А может, ты вообще воровка? Всю выручку у меня спереть хочешь? А ну, Ральфи, проводи-ка ее отсюда!
Не успела я и слова сказать, как рослый барменщик вытолкал меня за дверь. Остальные посетители с удовольствием наблюдали за этим балаганом.
– Наконец-то! – выдохнула Этикетка. – А то у меня вся обложка пропиталась этим ужасным запахом пережаренного лука! Мы же собирались за новыми платьями! Почему тогда пришли в это отвратительное место?
Я объяснила книжке, почему. Но это не произвело на нее впечатления. Ей хотелось как можно скорее к модистке.
А вот мне не хотелось уходить. Стало очень тревожно за папу. Где мне теперь его искать?
Что-то тут нечисто.
Я отошла в сторонку, беспомощно наблюдая, как открывается и закрывается дверь.
И вдруг кто-то тронул меня за плечо:
– Леди, госпожа Роберта вам все наврала!
Не первый уже раз меня принимают за леди. А ведь я еще даже не начала притворяться маркизой Эльвиной!
Это была та самая официантка из таверны, Жанна. Она серьезно смотрела на меня. И я вдруг поняла, что в ней было такого настораживающего.
Желтые глаза! У девушки были абсолютно желтые глаза. Ну, вернее, их радужка.
– Роберта – это хозяйка таверны?
– Да никакая она не хозяйка! – возмутилась Жанна. – Пойдемте со мной, я покажу!
ГЛАВА 8
Клара
Жанна повела меня совсем узеньким проулком меж домами.
Будь я килограмм на десять больше – ни за что не протиснулась. А вот сама она шла легко и уверенно. Будто скользила.
Я вдруг подумала про ее желтые глаза. Стало не по себе. Оборотням в Лемурии доверия не было.
Их не считали нечистью вроде упырей, перевертышей или неупокойцев. Но все-таки достаточно близко к тому.
Вдруг это подстроено? Вдруг Жанна ведет меня в ловушку?
Но я почему-то прониклась к этой щупленькой девушке доверием. Мы обогнули дом, и зашли в таверну с заднего входа.
Я смело шагнула за своей проводницей в узкий захламленный коридор.
Здесь было еще грязнее, чем в главном зале. Жанна оглянулась по сторонам и толкнула покосившуюся дверь пыльной темной каморки.
Я вошла и…
– Отец!
Да, это был он! Папа лежал на низком потертом топчане, укрытый тонким покрывалом.
Я в ужасе закрыла рот ладонью. Отец всегда был крепким, выносливым и физически сильным мужчиной, хохмачом и балагуром. На деревенской ярмарке все собирались в круг, чтобы посмотреть, как он участвует в рукобории.
Папа всегда выходил из этого состязания победителем!
Мало что осталось от этого силача. Папа был худ и бледен, а его взгляд растерян и затуманен. Словно он спал наяву.
– Папа, папа, ты меня слышишь?
– Клара, доченька… Это ты? Пришла, моя милая… Да нет же… Мне, верно мерещится…
И отец откинулся на постели в тяжелом сне. Сколько я не пыталась разбудить, растолкать его, у меня не получилось. С отчаянья я даже попыталась применить магию, хоть понимала, что кулинария тут мало чем может помочь.
– Я ухаживаю за ним, пока она не видит. Пойдемте отсюда, пока не пронюхала, – понизила голос Жанна. – Поговорим в другом месте.