Невеста мафии - стр. 4
Место женских пальчиков заняли умелые губки и язычок, и я закрыл глаза, отдаваясь ее порочным ласкам. Через пару минут интенсивных трудов профессиональной минетчицы бурно кончаю в горячий женский ротик, даже не придерживая ее голову. Она и сама знает, что должна насадиться поглубже и поплотнее, все проглотить, высосать и вылизать до последней капли, а потом отвалить, потому что я не расположен к общению по утрам после практически бессонной ночи. Когда открываю глаза, девушки в комнате уже нет. В ванной течет вода, но недолго. Потом хлопает входная дверь, и я остаюсь один.
Воспоминания о прошлом все равно возвращаются, даже тот детский животный страх, от которого перехватило горло. Тогда я не представлял, сколько пролежал в багажнике автомобиля, пока не очнулся. Казалось, что вечность. Это теперь я знаю, что от бывшего дома моих родителей до поместья дона Рензо полтора часа езды. Даже хорошо, что меня тогда вырубили, и я не видел всего того кошмара, что там творился. Кроме трупа сестренки… Сглотнул и вновь мысленно очутился в роскошном доме Алессандро, до сих пор не изменившемся ни в единой детали. Единственное, что там меняется, это великолепные букеты свежих цветов, которые регулярно составляет старший садовник, ну и изредка пополняется коллекция дорогих старинных вещей и ценных картин.
Тогда особняк сразу поразил меня своей мрачностью. Почти все стены в нем были отделаны темным деревом. В нем же были выполнены фантастические резные лестницы, двери, окна и полы. Все это загадочно скрипело иногда, но в основном молчало, храня свои зловещие тайны, а мягкие ковры, текстиль, гобелены, шкуры животных поглощали все звуки, будто дом растворял в себе все посторонние предметы, все инородное, что проникало в него извне. Теперь-то я точно знаю, что этот дом живой, потому что все его стены, все полы, все перекрытия, все чердаки и подвалы пропитала кровь, которая теперь циркулирует по этому черному дереву, протянувшему свои корни до самого ада.
Несколько мужчин в черном вели меня по этим комнатам, лестницам и коридорам, пока мы не оказались в кабинете хозяина. Худой, бледный и осунувшийся, он сидел в своем огромном кожаном кресле, будто мумия древнего царя на троне, только облаченная в современный дорогой костюм, и курил сигару. Его губы, настолько тонкие, что их и видно-то не было, сжались в искривленную линию.
– Дело сделано, дон Алессандро, – отчитался один из моих сопровождающих.
– Кто это? – сухо бросил он в мою сторону.
– Мальчишка Каприано. Яростно сопротивлялся. Сильно ранил Джонни. Даже пришлось в больницу отвезти… Решил, что вы захотите его увидеть и сами решить, что с ним делать.
– Вот как… – протянула мумия в костюме и взглянула на меня своими мертвыми глазами. – Как тебя зовут?
– Марко.
– Марко Каприано… Что ж, Марко. Я был хорошо знаком с твоим отцом. Мы даже были друзьями, поэтому я сожалею о том, что произошло. И ты тоже должен знать правду. Твой отец совершил большую ошибку, за которую поплатился. Он выбрал не ту сторону, предал своих старых друзей и людей чести1. Ты ведь понимаешь, что предавать друзей плохо? Друзьям нужно доверять. Так вот в память о нем я воспитаю тебя как сына. Только ты должен всегда помнить, кто подарил тебе жизнь, и быть благодарен. Я ценю верность. Я ценю отвагу. Я ценю ум и послушание. Будь мне предан, и тебе воздастся. Ты понял, Марко?