Невеста для генерального - стр. 7

— Ирина, — усмехаюсь я, — это уже не имеет значения. Главное, Васнецова мне подходит. Договаривайся как хочешь. Прямо сейчас.

Ирина краснеет, но послушно достает телефон. Прислоняет его к уху дрожащей рукой, но через полминуты подавленным голосом сообщает:

— Она не берет трубку.

— Диктуй ее номер.

Позвоню сам.

Набираю, но в ответ получаю лишь длинные гудки.

Пробую снова. С тем же результатом.

Так дело не пойдет. Я ее выбрал, значит, она согласится.

— Ирина, в понедельник утром подъеду в агентство. Пусть Кира зайдет ко мне ровно в девять.

3. Глава 3. Босс не любит ждать

Кира, в это же время

— Фух, — облегченно выдыхаю я и выпрямляюсь.

Провожаю взглядом громко каркающую ворону, что пролетает надо мной, бросаю в сторону последний пучок вырванной травы и снимаю прорезиненные перчатки.

Ох, не к добру эта ворона. Хотя какое тут может быть добро — я на кладбище.

Отношу вырванные сорняки в стоящий неподалеку контейнер для мусора и возвращаюсь обратно. Готово.

Ставлю в вазон принесенные с собой цветы, сажусь на лавочку и оглядываю результат своих трудов. Дует такой пронизывающий ветер, что я невольно подтягиваю шарф аж до подбородка и ежусь.

Смотрю на фото улыбчивого парня на черной мраморной надгробной плите, и на глаза набегают жгучие слезы. Это мой брат.

Со дня его смерти прошел год, а я все еще не могу привыкнуть, что его нет рядом. Точнее, годовщина завтра, я решила приехать сегодня и все тут убрать, чтобы мама на это не отвлекалась. Ни к чему ей это с ее давлением и проблемами с сердцем.

Пашке было всего двадцать пять, когда он погиб. Его убили большие деньги.

О, как он радовался, когда по приколу впервые в жизни купил лотерейный билет и умудрился выиграть три с половиной миллиона рублей!

Когда он залетел на кухню, где мы с мамой пили чай со свежеиспеченной шарлоткой, и с горящими глазами сообщил, что он теперь богат и наконец сможет открыть свой бизнес, как и мечтал, я поперхнулась и решила, что это шутка. Нет, оказалось, правда.

Спустя неделю он получил выигрыш и решил снять его со счета. Помнил рассказы мамы о том, как ее накопления превратились в пшик в девяносто восьмом году. Постановил так: пусть полежат дома.

Мы не стали с ним спорить — Пашка был упертым, как баран. А зря.

По пути домой из банка его ограбили и пырнули ножом в живот. До больницы он не дотянул.

Я никогда не забуду, как рыдала мама. Корила себя, что не уберегла родную кровиночку, не ела, почти не спала. Осунулась страшно и все ругала себя, ругала, говорила, что ей больше незачем жить.

Через месяц я не выдержала. Помню, села напротив за кухонный стол, взяла ее руки в свои и заплакала.

— Мамочка, но я ведь осталась! Я жива! И тоже потеряла Пашку. Не хочу потерять еще и тебя. Не хочешь думать о себе, подумай обо мне.

Пожалуй, именно тогда мама впервые за долгое время посмотрела на меня осмысленно.

— Моя ты девочка! Прости меня… — тихо прошептала она и раскрыла объятия.

В тот вечер мы потом долго сидели, обнявшись, и вспоминали Пашку. Хотя до этого каждая из нас держала эмоции в себе. Тот разговор сблизил нас еще больше.

Я выныриваю из воспоминаний, ощущая какую-то вибрацию. Похоже, я утром забыла выключить тихий режим.

Достаю мобильный из сумки, что лежит на лавочке рядом. Три пропущенных: два с одного номера, один с другого, но оба мне не знакомы. Опять рекламщики, что ли… Повадились предлагать то одно, то другое, и конечно, на самых выгодных условиях.