Невеста для Бессмертного - стр. 8
Кощею было важно другое. Ему не терпелось привести себя в божеский вид, ибо Баба Яга снарядила его в путь-дорогу не близкую по чесноку, ото всей своей злодейской души раскрыв томящемуся без любви Кощею свою тайну...
- Хороший мужик ты, Кощей, - щедро заявила нетрезвая Яга. - Все думали, что ты плохой, злой, а ты-то ведь хороший! Дурной, правда, немножко, но это потому, что по голове тебя били часто. Хоть и властный господин, да… За сердце твое чистое, за душу твою непорочную, бабами не изгаженную, за стишки твои убийственные открою я тебе тайну свою великую, так и быть - поделюсь… Будешь?
В костлявом кулаке Яги, щедро протянутом Кощею, была зажата четырехгранная бутылка зеленого стекла. В таких бутылках обычно хранится яд - вона же череп черный с перекрещенными костями, порядком затертые от времени, выглядывают из-под ладони Яги. Плещущееся в бутылке пойло остро пахло алкоголем.
- Благодарствую, - сухо отказался Кощей.
- Ну, а я выпью, - кокетливо ответила Яга и бухнула прямо из горла.
Пила, вроде, Яга, а Кощею почему-то казалось, что он. Потому что с каждым глотком Яга становилась все моложе, все полнее, все завлекательнее. Морщинистые дряблые щеки ее белели, разглаживались, наливались румянцем, сочные груди натягивали ветхую ткань сарафана, под аппетитной задницей затрещал стул.
- Ну, как тебе фокус? - отбросив опустевшую бутылку, ликуя, прокричала Яга нетрезвым голосом, упирая руки в боки. Кощей на миг онемел, от изумления пуская слюни и чуть привстав на трясущихся ножках. - Вот эдак я богатырей и заманиваю!
- Бабубы, - сказал Кощей на языке неандертальцев, дико и ненормально вращая глазами.
Яга была диво как хороша. Богата бедрами, тонка станом, бела лицом. О союзности ее бровей говорить не приходилось. Союзны!
Глядя на нее, Кощей понимал, что «Плэй Колобками» можно было б не только баню истопить, но и подтереться, если б они не были такими жесткими, - вот так хороша была Яга!
Молода, хороша и нетрезва. Сильная женщина в бане без комплексов и предрассудков - это же мечта любого Финиста!
- Как баня-то твоя стоит до сих пор, - выдохнул Кощей, которого от вида красоты такой вот-вот хватит апоплексический удар.
- Илюха Муромской правит ее каждое лето, - усмехнулась Яга, кокетливо поводя плечами. - Иначе б давно завалилась.
- Это что, винище из яблок молодильных? - догадался Кощей, указав дрожащим пальцем на опустевшую бутылку.
- Оно самое, - гордясь собой, подтвердила Яга, кивнув головой. - Красота требует жертв, Кокоша. Приходится бухать по-черному, чтоб получить любви.
И Яга снова сатанински, нетрезво, захохотала.
Дело в том, что молодильные яблоки в ТриДевятом были таким же чудом, как в любом среднестатистическом холодильнике. Однажды сильно не вовремя ударил мороз, и яблоки забродили. Налетевшие жар-птицы алкоголя отведали - им понравилось. Хмельные, они наклевались яблок безо всякой меры до состояния Фениксов - то есть, яйцами попадали в траву,- а яблоню разломали. Спроси их, алкашей, зачем. Какой-то мичуринец-садовод вроде бы как будто бы выращивал новую яблоню. Но когда она еще начнет плодоносить!
А тут такое.
- Где взяла? - строго спросил Кощей.
- Законсервировала, - недобро ответила Яга, без запинки, как на допросе в КГБ, выговорив трудное слово. Под взглядом ее прекрасных глаз Кощей смутился и спорить не стал. - Насолила, наморозила, впрок запасла.