Невеста для Бессмертного - стр. 4
Черт знает, чем старая завлекала краснощеких юных красавцев, да только за нею в баньку вприпрыжку мчался даже Финист Ясный Сокол, известный ловелас и первый красавец ТриДевятого.
- В женщине должна быть загадка, - кокетливо отвечала старая на все вопросы и заливалась сатанинским хохотом.
Ну, опять же, употребляла Яга… очень сильно закладывала за воротник настойки с мухоморами, а этого Кощей терпеть не мог. Вынести общество старой ведьмы день мог, но всю жизнь, которая у него длилась веками?..
Яга была стара, неимоверно худа, прокопчена на солнце, как дохлая лягушка, забытая на берегу, и одета несуразно - словно одевалась впотьмах, глядя одним глазом. Ела она как не в себя - в три горла, что явно указывало на то, что у Яги наступил алкогольный жор. По случаю того, что Кощей Трепетович пригласил ее в гости, Яга расчесала свои косы, и была точь-в-точь похожа на заморскую чародейку Версаче - те же белые патлы, истощенное, жилистое, как у старой лысой курицы тело и бесформенно вспухшие от постоянных возлияний губы…
- Значиццо, все ж жениться надумал? - спросила нетрезвая хихикающая Яга у Кощея Трепетовича. - Что ж, дело хорошее, дело верное… Мужику без жены-то нельзя. Давно пора. Что ж ты раньше-то не сказал?!
Кощей Трепетович, охренев от слов Яги и от неоднозначности ситуации, принял каноническую позу чахнущего над златом скупердяя. Он неодобрительно глянул на престарелую чародейку, которая слишком поспешно заедала чем-то очередную чарочку, и брезгливо поморщился. Женский алкоголизм по-прежнему вызывал у Кощея резкое отторжение.
- А то до этого не понятно было, - сварливо отозвался он, - зачем мне девицы нужны! То-то забот у меня нет больше, как баб воровать, чтоб обеспечивать работу добрым молодцам. Хобби у меня такое. Ага.
- Но ты ж злодей, - развела руками Яга. - Все думали, что ты имидж свой так поддерживаешь. Неволишь и тиранишь, страданиями невинных голубок упиваисся. А работенка богатырская… Ну, кто тебя знает, может, у вас с богатырями договор заключен, оплата сдельная… Да, а гонорары за спасение сейчас у всех царей-батюшек ого-го, - с уважением отметила Яга. - Ну, хоть бы взять вон того, Царя Митрофана. Василиса у него на выданье. Мож, скрадешь? Девка ладная.
Кощей неодобрительно покосился на Ягу и злобно плюнул на пол.
- Не буду! - грубо ответил он, прекрасно зная, зачем Яга ему предлагает этот план. За Василисой давно приударял юный Елисей, поигрывающий мышцой амбал с белесыми усиками. Так как путь к спасению Василисы из лап Кощеевых лежал как раз мимо избушки Яги, то у старой явно был шанс заманить свежего, недалекого, но племенного красавца в свою баню, а там…
Впрочем, что там, брезгливый Кощей даже думать не хотел. Наверняка разврат и срамота. Ни для кого не секрет, что Баба Яга баню растапливала бесстыжими берестяными «Плей Колобками». Знаем мы, чем они там, в банях, занимаются…
Нет, конечно, можно вот здесь и сейчас с Ягой договориться, чтоб она Василисиного женишка запарила «Колобками» вусмерть, и не выпускала подольше. Годика три. За это время и девица привыкнет, и Кощей определится, подходит ему эта девица или нет. Может, уже и свадьбу сыграют. А наскачет Елисей - так дама уже замужем, дети, и к прошлому возврата нет, но…
- Не хочу! - еще более грубо сказал Кощей. - Я знаю, чем все это кончится. Эта Василиска, - Кощей желчно сморщился, будто сам предмет разговора вызывал у него несварение желудка и приступ печеночной колики, - будет лопать мои пряники, хихикать и строить мне глазки. Сказки будет слушать, стишки. Подарки принимать. Цветы, опять же. Прогулки в облаках на Горыныче. А как только явится ее Елисей, она тут же сделает вид, что ей плохо, что истосковалась, залезет на самую высокую башню и станет оттуда криком кричать, будто Горыныч ее жует. Они все так поступают. А я хочу, чтоб сама она решилась, и чтоб на башне концерты не устраивала.