Невеста без места - стр. 21
Зазвонил телефон.
– Дочь, ну как там Гек?
– Гек умер, папа. Только что. Ты когда? Поздно вернешься?
– Поздно. Жалко Гека, Веруша.
– Мне тоже.
– Должна заехать Светлана, взять папку с документами.
– И что?
– Ничего. Просто тебя предупредил.
– Ясно...
Отец говорил совершенно спокойно, он не удивился, голос его не дрогнул. Конечно, он рад, что Гека больше нет. Ему досаждала проворная собачонка, она крутилась у него под ногами, надоедала звонким лаем и, наверное, напоминала о маме. Гекльберри был мамин пес, она его принесла в дом, когда он был маленький, как мышонок, она дала ему имя... А Вероника не уберегла маминого песика. Ведь, кажется, не так давно они с мамой вместе его гладили. И сестра была рядом...
Хотелось выпить чаю. Сегодня она ничего не ела, не пила, сидела у матрасика Гека. Теперь он не просит внимания, не требует заботы, не просится гулять.
Чайник оказался горячим – кто-то недавно подогревал. Вера налила чаю в любимую синюю чашку, положила сахар, отрезала кусочек лимона принялась не спеша размешивать. Ее отвлек какой-то шорох в глубине квартиры, потом послышались шаги...
Светлана приехала забрать забытые документы. Ей удалось открыть дверь совершенно беззвучно. Она была уверена, что скандальная дочурка Юры сидит, как обычно, в своей комнате и проливает слезы над околевшей собачонкой. Но та оказалась в кухне, куда и сама Светлана направилась попить водички. Сидела за столом, в старом вылинявшем халате, волосы растрепаны, лицо опухшее. Красавица, нечего сказать! Однако следовало выразить сочувствие, и Светлана мучительно подбирала слова.
– Мне очень жаль, – решила она не оригинальничать для начала. – Это так ужасно, когда умирают питомцы, но к этому нужно быть готовым, когда их заводишь. Животные уходят раньше...
– Это мамина собака, – спокойно сказала Вера. – Так что Гек даже пережил свою хозяйку.
Светлана ничего не успела ответить – Вероника выплеснула содержимое чашки ей прямо в лицо. Потом ей вспоминалось это, как в замедленном кино – не огненный, но довольно-таки горячий чай летит в Светлану, образуя в полете капли, словно летит в невесомости... Капли обжигают ее изумленное, запрокинутое лицо, она кричит, она гримасничает, безобразно распялив рот. По ровной, фарфоровой коже расплываются красные пятна, по белоснежному пиджаку – безобразные желтые кляксы, в безукоризненно уложенных волосах застрял ломтик лимона. Продолжая истошно кричать, Светлана бросается к раковине, открывает кран (струя из него, повинуясь тому же замедленному темпу, все не идет и не идет) и наконец горстями кидает в обожженное лицо холодную воду.
– Огонь богини Эйи. Возьми это, женщина, – прошептал кто-то внутри Веры.
ГЛАВА 5
В эту ночь отец не пришел домой. А через три дня, после короткого и сухого разговора, переехал к Светлане. Вероника осталась одна в огромной пустой квартире, решив для себя с отцом больше не общаться. Ему нужна Светлана, – как говорила сестра, чтобы не быть в старости одиноким? Вот и хорошо. Значит, обойдется без Веры.
Вероника быстро поменяла паспорт и взяла фамилию матери – Солодкова. Она заперла кабинет отца и комнату мамы, оставив в пользование свою комнату и гостиную. Как и собиралась, подружилась с Сашей Геллер, она уже два раза прибегала, восхищалась портретом предка, листала семейные альбомы, и с ней можно было поговорить обо всем, все ей рассказать. После первой зарплаты устроила Вероника небольшую вечеринку для новых сослуживцев. Пригласила Митьку Колесникова, Дрынкину, Сашу Геллер. Саша и привела с собой фотографа Даниила Куприянова по прозвищу Архангел.