Неверный. Жестокие чувства - стр. 37
Ночью позволяю себе плакать, чтобы утром проснуться и будить сына с улыбкой на губах. Однако, стереть Демида не получается, даже чертовы фотографии в телефоне рука не в силах удалить.
И от этого только хуже.
Сама понимаю, но делать не делаю.
Через двадцать минут моих размышлений о жизни с Аристовым, я, наконец, въезжаю на закрытую территорию коттеджа.
Быстренько паркуюсь и иду в дом. Мне выделили подсобное помещение. Если по правде это целая комната, которую и гостевой то не назовешь, слишком уж все вычурно.
Вбегаю, переодеваясь и сверяясь с тем, что на сегодня запланировала себе.
Так, рыба есть, овощи…немного белого вина надо будет взять в винном погребе.
Выхожу на кухню, где за островком в середине на барном стуле уже сидит Геннадий Петрович.
— О! Не ждала Вас так рано, — хватаясь за сердце говорю.
— Прости, Дианочка, — отвечает рассматривая меня с ног до головы: — Нет, ну нельзя быть такой… — цокает, качая головой.
Хмурюсь, но, безусловно, догадываюсь к чему он.
— До чего же красива, ну, — поглаживает подбородок: — Сегодня прямо как-то особенно.
— Геннадий Петрович, — осекаю, давая понять, что уже и благодарить за слова желания нет.
— Ладно, ладно, прости дурака. Я тут, к слову, не с пустыми руками, — показывает конверт, чем вводит в замешательство.
— Так еще ведь рано…
— Милая моя, сотрудникам нужна мотивация, не правда ли? — двигает его по столу ко мне: — К тому же, ты, действительно кладезь всех тех качеств, что мне нужны. Так почему бы не премировать, м?
Вскидываю брови, но за конвертом сразу не тянусь.
— Я очень благодарна, но только если вы так поступаете со всеми своими сотрудниками.
Снова чувствую липкий сальный взгляд, и решаю, что невоспитанно тут же лезть, считать и смотреть, поэтому все же двигаюсь к холодильнику.
— Только с лучшими, — заявляет он уверенно, отчего напротив совсем не верится.
Слышу, как он встает, но уже стоя спиной, только все же поворачиваюсь вовремя. Мужчина оказывается буквально в шаге, хотя я говорила о таком понятии, как личное пространство.
— Ты возьми, возьми, глянь, — тянет все тот же конверт.
Господи, разве может быть так неприятно от получения своей же зарплаты…Только вот интуиция шепчет, что там не за мои кулинарные изыски и новую обстановку гостиной, а как будто за что-то другое.
Натягиваю едва заметную улыбку и забираю конверт, немного приоткрывая. Глаза уже понимают, что там явно раза в два больше.
— Геннадий…
— Не стоит благодарности, — очевидно мужчина понимает, что буду отказываться, потому как меняет привычную с намеком приторности интонацию: — Полагаю, моя щедрость будет оценена тобой, и ты не станешь огорчать одинокого волка, — смешок, но как и всегда глаза не улыбаются.
Становится зябко и даже как-то грязно внутри. Но вежливо кивая, фиксирую мысль, что это уже перебор и все мои разговоры о дистанции, как об стенку горох.
21. Глава 20.
— Сын, — зову Леона, но парень никак не слышит. Опять наверно в наушниках…
Иду в сторону комнаты. Не привыкла заходить к подростку без стука, мало ли, что он там делает. Может с девочкой общается… да и в целом, я считаю, что у ребенка должно быть свое пространство, где он сможет побыть наедине.
Но сын точно слушает музыку на всей громкости в наушниках с шумоизоляцией, потому что мой настойчивый стук в дверь не слышит. Вздыхаю, аккуратно захожу внутрь, опустив голову.