Неверный муж. Я тебя (не) прощу - стр. 13
- Это Рита? – слышу встревоженный голос отца на фоне, а потом он забирает у мамы телефон, - Дочь, ты где?
- Пап, со мной всё хорошо, - стараюсь успокоить его, - я не дома.
- Я знаю. Эльдар тут нам все телефоны оборвал, требует сказать ему где ты. Но я его предупредил, чтобы он близко к тебе не приближался и не смел больше нам звонить, - папа чеканит сквозь сжатые зубы, - На порог этого мерзавца не пущу, даже если в ногах ползать будет! Ты меня слышишь?
- Да, я слышу, - рефлекторно перебираю кромку одеяла, представляя, что испытывают мои родители.
Какой стыд и унижение перед всеми. Не знаю как они вообще держатся. Сильные мои.
- Ты там давай домой приезжай, дома оно знаешь, и стены лечат.
- Я приеду, пап. Только позже. Как Полинка?
- Да хорошо. Спит уже с пингвином своим.
- Ясно. Ладно тогда, и вы ложитесь. Не нервничайте, хорошо?
Папа обещает, что они лягут, а мама снова забирает у него трубку. Нервничает, говорит, что никогда ещё Эльдар не был таким злым, как во время звонка им. Переживает за меня и папу. Чуть ли не плачет о том, как всё переживёт Полинка. Я слушаю всё это на автомате, потому что нет сил пропускать через себя ещё и чужие эмоции. У меня и своих-то переизбыток, каждая клеточка болит и стонет.
Закончив разговор, съезжаю на подушку и уже собираюсь выключить телефон, как задерживаюсь взглядом на обложке экрана. Не знаю, что устанавливают другие люди, но у меня стоит наша с Эльдаром и Полинкой фотография. Когда ей было шесть месяцев мы выбрались на фотосессию в парк. Погода стояла сказочная. Мы гуляли, Эльдар заказал нам кучу разноцветных шариков, и носил Полю на руках так, чтобы она видела происходящее вокруг.
Дочка с детства была любознательной. Никогда толком не лежала в коляске. Если вдруг просыпалась, то настойчиво плакала и кричала, пока её не брали на руки и не носили так, чтобы она видела окружающий мир.
Я смеялась и говорила, что этим она пошла в Эльдара. Он своей неугомонной энергией даже врачей во время моих родов с ума сводил. То цветы мне в родзал каким-то образом пронес. Его еле заставили тогда вынести их в коридор. Сказали: «Выбирайте, папаша, или Вы присутствуете на родах, или цветы». Тут у Эльдара уже аргументов против не осталось. Он слишком сильно хотел быть рядом со мной во время появления Полинки на свет.
Потом, когда схватки уже были настолько сильные и болезненные, сначала пытался делать мне массаж спины, как советовали врачи, но поняв, что это не помогает, становился напротив меня и дышал вместе со мной. Часто и быстро. Я смеялась, стараясь справиться с болью, а врачи глаза закатывали и тихо посмеивались. И было над чем. Взрослый мужчина в костюме, приехавший в роддом прямиком с совещания ведёт себя как юнец. Но Эльдару было всё равно. Он в принципе никогда не задумывался что о нём подумают другие.
Зато он был рядом. Мой любимый муж держал меня за руку, когда появилась Полина. Никогда не забуду его взгляд, когда её положили мне на живот. В нём было столько любви и тепла, что в них можно было захлебнуться.
А я наивная думала, что так будет всегда. Что эти чувства не могут просто так уйти.
Стираю со щеки слезу и таки убираю телефон на прикроватную тумбу. Сворачиваюсь калачиком под одеялом и уткнувшись в подушку, позволяю своей боли выплеснуться наружу. Плачу долго, наверное, несколько часов, и засыпаю, когда первые рассветные лучи уже проникают в окно.