Неупокоенные кости - стр. 27
Он слегка откашлялся.
– Ты сказала, на трупе были сапоги?
– Да, я упомянула об этом в репортаже. Братья Дювалье видели высокий сапог, из которого торчали кости.
– Они уверены, что это был женский сапог?
– Сапог был на танкетке. Правда, мужчины тоже иногда носят обувь на платформе, но…
Мейсон уставился на нее. Анжела лукаво улыбнулась.
– Вот видите? Эта история зацепила даже вас! Вы начали интересоваться, задавать вопросы. Я абсолютно уверена, что подписчиков мое шоу просто загипнотизирует!
Мейсон попытался припомнить времена, когда сам бывал в часовне. Подростком он часто катался на лыжах в тех местах. Летом того переломного года они с друзьями совершили несколько пеших походов по проложенным через горы туристическим маршрутам. Боб и Кара венчались в этой часовне, а он был у них на свадьбе. Все были.
Кроме нее. Потому что она исчезла.
– Думаю, лучше всего назвать наш проект «Кто-то всегда знает», – сказала Анжела. – Потому что не бывает преступлений без свидетелей. Всегда кто-то что-то знает, кто-то что-то видел… В этом и заключается главная изюминка подобных программ: они действительно могут помочь раскрыть старые дела, которым уже много лет. Время меняет людей, меняет обстоятельства. Свидетель может внезапно заговорить, чтобы наконец-то снять груз с души.
Мейсон одним глотком допил бурбон. Рывком поднявшись с дивана, он подошел к шкафчику, снова достал бутылку. Наливая себе новую порцию, Мейсон лихорадочно думал. Он надеялся, что сюжет Анжелы станет проходным и скоро забудется, а дальше все пойдет по-прежнему. Но она захотела копнуть глубже, рассмотреть все детали под микроскопом. И кто знает, что может открыться тогда?
Он повернулся к корреспондентке:
– Вот что я тебе скажу… Твое «криминальное реалити-шоу» – это просто новое название для самой обыкновенной серии криминальных репортажей, а их и так полно на каждом канале. С чего ты взяла, что сумеешь сделать что-то… выдающееся, не похожее на то, что уже существует?
– Я намерена работать в жанре тру-крайм[7], босс. Моими главными козырями будут документализм, внимание к деталям и обратная связь со зрителями, которые получат, так сказать, осязаемый результат. Уверена, я смогу это сделать.
– И какой именно результат они получат?
Несколько мгновений Анжела пристально изучала его лицо.
– Завершение, – сказала она негромко. – Освобождение. Катарсис. Нам всем это необходимо – в том или ином виде.
Мейсон выдержал ее взгляд. Кому-кому, а ему катарсис действительно необходим. Завершение. Очищение. Финал… Но, с другой стороны, именно этого он больше всего боялся. Вдруг ему станет известна правда о том, что он совершил в шестнадцать лет? А раз так, то на самом деле сейчас ему нужно только одно – держать Анжелу Шелдрик с ее взрывоопасным расследованием под постоянным контролем. Он должен первым узнавать все, что ей удастся выкопать. И, если это будет возможно, Мейсон не позволит этой информации никому навредить. А если невозможно – просто запретит публикацию.
– Что ж, – проговорил он как можно спокойнее, – поглядим, как у тебя пойдут дела.
Анжела слегка нахмурилась.
– Что вы имеете в виду?
– Продолжай работать. Собирай информацию, подключай источники. Свое предложение подай в письменном виде – и распиши все поподробнее. Сообщай мне обо всех новых обстоятельствах и поворотах в деле, а я тем временем потрясу наших денежных парней наверху.