Неуловимая подача - стр. 18

– В любом городе есть и другие способы повеселиться, кроме как спать с кем попало.

Например, смотреть одно и то же видео с поющими и танцующими животными на ферме. Или целый час подряд играть в пикабу[14] за салфеткой, пытаясь заставить Макса перестать плакать, когда у него режутся зубки. Мои новые определения веселья.

– Да, но так забавнее всего. – На губах братца появляется ухмылка.

Когда мне было чуть за двадцать, я был заядлым любителем флирта и частенько спал с кем попало, но ответственность снова вошла в мою жизнь, изменив приоритеты. Иногда, когда я хожу один на рабочие мероприятия, то снова вспоминаю о флирте, но потом возвращаюсь мыслями к тому, кто ждет меня дома, к реальности, и подавляю себя прежнего.

Но я не собираюсь сейчас обсуждать это с младшим братом, потому что, как бы сильно я его ни любил, он никогда меня не поймет. Наши подростковые годы были ужасными, но он понятия не имеет, насколько они были тяжелыми, потому что я защищал его от всего. Это мое дело. Я выполняю свои обязанности.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – спрашиваю я.

– Хм?

– Выглядишь больным. Может, сегодня вечером тебе стоит отдохнуть. Останься дома. Присмотри за моим сыном.

Он закатывает глаза.

– И это говорит парень, который играет раз в пять дней.

– Вот именно. И посмотри, сколько мне за это платят. Я незаменим.

Исайя заливается смехом.

– Я шорт-стоп[15]. Я играю в каждой игре. Еще четыре стартовых питчера[16] ждут своего часа.

– Именно поэтому мне следует пораньше уйти на пенсию. «Воины» прекрасно справятся и без меня.

Его карие глаза сужаются.

– Ты просто бегаешь кругами, надеясь, что одно из твоих замечаний подтвердится, да?

– Стоит попробовать.

– Если дочь Монти хоть немного похожа на него, она отлично поладит с Максом. О чем ты так беспокоишься?

Раздавшийся стук в дверь обрывает разговор.

– Сейчас увидишь.

Исайя поворачивается ко мне с озорной улыбкой.

– Кто там? – нараспев спрашивает он.

– Твою мать, заткнись! – артикулирую я.

– Не ругайся при моем племяннике.

– Это твой самый любимый человек в Майами, – невозмутимо произносит Миллер из коридора.

– Какой сексуальный голос, – шепчет братец, и я раздражаюсь, потому что он это заметил.

Исайя открывает дверь, небрежно облокачиваясь на косяк и загораживая мне вид на девушку в коридоре, но я вижу, как его спина напрягается, а затем он поворачивает ко мне голову с отвисшей челюстью и широко раскрытыми карими глазами.

Я знаю этого парня лучше, чем он сам, поэтому нетрудно понять, что он молча спрашивает, почему я не сказал ему, что Миллер – это та самая девушка, в которую он влюбился, увидев ее сегодня утром в лифте.

– Исайя, это Миллер. Миллер, это Исайя. Мой брат.

– Два по цене одного. Прикольно, – слышу я ее голос, но по-прежнему не вижу ее, потому что мой брат так и застыл на пороге.

– Я дядя, – наконец выпаливает он.

Она смеется, и этот глубокий горловой звук заставляет меня возбудиться.

– Я это поняла, когда мне сказали, что ты брат.

– Исайя, подвинься.

– Да. Добро пожаловать. Заходи. – Он приглашает ее войти внутрь, как будто это его комната. – Могу я тебе что-нибудь предложить? Воды? Перекусить? Мой номер телефона?

Миллер полностью его игнорирует.

Как только он отходит в сторону, она появляется в поле моего зрения, по-прежнему одетая в обрезанный комбинезон, и я не совсем понимаю, что меня так привлекает в ее бедрах, но они полные и мускулистые, как бывает после долгих лет игры в софтбол.