Нет ничего невозможного - стр. 9
В последний момент сильные руки Грэма поймали ее.
Головокружение не проходило, Ева с закрытыми глазами пыталась справиться с дыханием. Она впервые столкнулась с этим проявлением беременности.
– О’кей? – прошептал Грэм ей на ухо.
– Да. Я оступилась.
Она открыла глаза, отдвинулась от него, шагнула к креслу и села, скрестив ноги. Он тут же уставился ей на ноги.
– Я хочу знать, что скажет Брукс, если ему придется притормозить вашего детектива. Вы нападаете на умирающего человека, не забывай.
Грэм расстегнул пиджак и присел перед Евой на корточки.
– Ева, мы не нападаем. Мы просто хотим, чтобы твой отец поступил справедливо с нашим братом. Ты ведь не можешь не понимать, что Карсон имеет право на наследство.
– Мое мнение к делу не относится.
Почему желудок у нее грозит взбунтоваться?
Еву бросила в жар. Такой прилив, когда липкий пот охватывает все тело, бывает при гриппе и еще… при утренних приступах тошноты. Господи, но почему сейчас, когда здесь Грэм?
– Мне нужно заняться делами, – сказала она. Хоть бы он ушел и оставил ее одну… страдать. – Пришли мне сообщение после разговора с Бруксом.
Рука Грэма оказалась у нее на коленке.
– Ты бледная. Что с тобой?
Конечно, она бледная. Ну почему он не уходит, не оставит ее? Почему этот мистер Само Совершенство должен видеть ее беспомощной? Ева гордилась тем, что всегда выглядит перед ним страстной самкой, уверенной и самодовольной, и он, кажется, верил, что она такая и есть. А сейчас? Если ее вырвет на его итальянские ботинки от Феррагамо, то этот образ окончательно разрушится.
– Ева?
Ясно. Он не уберется вон, пока она не убедит его, что с ней все замечательно.
– Я просто устала.
Брови у него сдвинулись.
– Ты не подхватила какую-нибудь инфекцию?
«Подхватила. Но только ребенка».
Если он не поймет, что она здорова, то ни за что не уйдет. Собрав волю и силы в кулак, Ева встала, тем самым заставив Грэма тоже встать. Не глядя на его обеспокоенное лицо, она направилась в холл. Хватит. Пора указать гостю на дверь, пока она окончательно не опозорилась перед ним, и он не догадался, что она беременна.
– Я опаздываю, – соврала Ева. – Дай мне знать, что мы будем делать после того, как ты поговоришь с братом.
Она не успела дотронуться до двери, как он положил ладонь ей на руку.
– Не выгоняй меня.
– У нас обоих работа.
Ну почему он стоит так близко? Знакомый запах одеколона окутал ее, но… этот запах не вызвал тошноту. Теплое дыхание Грэма задевало щеку. В другое время Ева наслаждалась бы моментом. Но сейчас время точно неподходящее.
– Я имею в виду, что ты мысленно отстраняешься, – уточнил он и, взяв ее за плечи, развернул к себе лицом. – Твой отец, суд, мои братья… все это не должно нас касаться.
Ева не удержалась от смеха.
– Ты что, дурак? Нас это уже коснулось. До сего дня мы ни разу не были в одежде, когда ты сюда приходил.
Аквамариновые глаза потемнели.
– Я готов снять с тебя этот костюм.
Ну конечно. Грэм не делает завуалированных обещаний. Но сию минуту секса не будет.
Ева протянула руку у него за спиной и открыла дверь.
– Поговори с братом, а про мой костюм поговорим позже.
Грэм перевел взгляд на треугольный вырез жакета, потом на ее губы.
– Когда я вернусь, то хочу, чтобы ты все еще была в нем.
Наградив ее быстрым и жарким поцелуем, он ушел. Ева прижалась спиной к двери. Как такое может сочетаться: тошнота от беременности и волнение от этого мужчины?