Нет - это да - стр. 14

Таймэну и не нужны были тайны – только Мэй. Он-то знал, что она учит наследника катайскому и галлийскому языкам.

---

Парты в классной комнате были Таймэну маловаты: колени упирались в стол. Но он не жаловался. Сам придумал такую глупость. Или не глупость, это с какой стороны посмотреть.

Фракский наследник ему понравился – бойкий высокий мальчишка с хитрыми глазами. Сыновья Раиля, стало быть, его двоюродные братья, похожи как две капли воды, хотя и не близнецы. Одному одиннадцать, другому девять с половиной. Серьёзные мальчишки. Смотрят строго, совсем как Шесса. На уроке отвечают бойко. В отличие от них, Самюэль Ди Гриньон зевает, глядит в окно и рисует смешных человечков в тетради. Таймэн тоже всегда рисовал на уроках, хотя ему было сложнее – никто не подсказывал.

На урок катайского языка пришла и кудрявая девочка, сестра Самюэля. Тай оглядел ее с ног до головы, решил, что она хорошенькая и непременно вырастет красавицей. От скуки посчитал степень родства, нашел ее довольно дальней. Интересно, у нее уже есть жених? Если галлийцы ее не просватали, не подойдёт ли она какому-нибудь из братьев Тая.

- Господин Таймэн, – раздался у него над ухом строгий голос Мэй. – Я задала вам вопрос.

- Да? – он поднял голову и заглянул ей в лицо. – Простите, госпожа Цвенг, я задумался.

- Так что вы можете нам сказать о поэзии Катая?

- Ну... я могу рассказать стихотворение, – нашёлся Тай.

- Будьте любезны.

 – Видели мои глаза все на свете

    И вернулись к вам,

   Белые хризантемы, – с серьёзным видом продекламировал Таймэн.

- Вы можете объяснить, о чем сказал поэт?

- Конечно. Это значит, что он испытал многое, путешествовал, видел мир... а белые хризантемы – символ вечной любви. Значит, он видел много женщин, но только одна ему дорога, та, к которой он всегда возвращается.

Тай смотрел ей в глаза, а Мэй вдруг залилась краской и опустила ресницы. Вздохнула прерывисто.

- Катайская поэзия глубока и символична, – хрипло сказала она. – Как и весь катайский язык. Можно выучить основные слова. Можно научиться складывать их в предложения. Но красоту его и скрытый смысл можно познать, только если полюбить его всем сердцем.

- Вы любите катайский, Мэй? – удивился юноша.

- Я без ума от него.

"А из нее выйдет прекрасная Императрица, – пришло в голову Таю. – Красивая, умная, умеет себя вести. Все равно же мне нужна жена".

У прежнего Императора, прадеда Таймэна, жен было много. И детей много, а внуков и вовсе без счету. К примеру, Шесса тоже была родственницей Тая, внучкой Императора. С одной стороны, это и неплохо – с наследниками проблем не будет. А с другой – слишком хлопотно. У отца вот только мама, он даже гарема не завёл, и ничего. Ничуть об этом не жалел. Хотя, конечно, Лилиана никогда гарем бы терпеть не стала. Слишком она собственница. Тай представил реакцию матери на то, что отец заводит наложницу, и хмыкнул. Нет, дворец бы не устоял. Перевел взгляд на Мэй, которая что-то проверяла выполнение заданий. Мэй явно не из тех, кто согласится стать частью гарема. Нет, даже предложить ей подобное страшно. Снова получит по физиономии. Вообще-то она постоянно его бьёт. Никому другому Тай бы это с рук не спустил, но ее прощал. Это было странно и неприятно. Не мог же он, в самом деле... Значит, в жены взять готов, пощечины прощает... нет-нет-нет! Исключительно похоть. Вожделение. И любопытство.