Несусветный эскадрон - стр. 35
Наконец остались у изгороди трое – гусар, Мач и Ешка.
Ешка вел себя, мягко говоря, странно. Хотя внезапное спасение должно было преисполнить его радостью, лицо цыгана, столь дерзкое в словесной схватке с женщинами, помрачнело. И, не сказав ни слова благодарности, он подобрал свой пустой мешок и побрел в сторону леса.
Сергей Петрович и Мач опять переглянулись.
– Гордый, как цыган, – заметил Мачатынь. – Ишь, идет – носом тучи раздвигает!
– Гордый, – согласился гусар. – По глазам вижу, что со вчерашнего дня не ел, а чести не уронит! Вот что дорого.
Они пустили коней шагом вслед за цыганом.
– Сергей Петрович, вы ж сами просили не мешкать, – осторожно напомнил Мач.
– Твоя правда…
Сергей Петрович решительно послал вперед Аржана и нагнал Ешку.
– Постой, похититель! На вот… держи…
И протянул цыгану горсть – Мач не разобрал, чего, но скорее меди, чем серебра.
Ешка повернулся к всадникам и встал, как-то диковинно скрестив руки за спиной. Он склонил голову набок, весьма критически посмотрел на гусара, а потом вздернул подбородок и зашагал к лесу.
– Да стой ты, лихорадка вавилонская! – возмутился Сергей Петрович.
– Не разумеешь, что ли? Деньги тебе дают!
Он опять догнал цыгана.
Ешка опять повернулся, взглянул на гусара глубокомысленно, потом скосил глаза на подъезжавшего Мача и вернулся взором к гусару.
Тот наклонился с седла, а деньги лежали на его протянутой ладони – как раз на уровне цыганского носа.
Тут Ешка совершил странный маневр. Руку он как бы протянул к Сергеевой руке, а сам в то же время чуточку отступил назад.
Сергей Петрович и Мач замерли, как околдованные, наблюдая за странной цыганской повадкой.
Ешка еще чуток отступил, еще длиннее вытянул руку и вдруг быстрым хватким движением смел с гусарской ладони деньги.
Но благодарности от него не дождались.
Мгновенно сунув добычу в карман своих поразительно дырявых штанов, цыган словно преобразился – и плечи расправились, и смущение, владевшее им последнюю минуту, пропало.
– Спасибо бы сказал! – сердито посоветовал ему Мач.
Но цыган не изменил себе.
– Кто ж знал, что по дорогам нынче цыганские благодетели разъезжают! – с прежней гордостью сказал он. А затем решительно повернулся и зашагал прочь.
– Ты посмотри, как выступает! – вдруг воскликнул Сергей Петрович, следя за удалявшимся цыганом. – Почище французского танцмейстера!
И впрямь, удивительная походка была у Ешки – как если бы он открывал большой бал в Версале.
Мача больше занимал вопрос практический.
– Хотел бы я знать, где этот плясун на самом деле поселился, – буркнул он. – Хорошо бы поблизости от нашего двора… Попросить, что ли?
– Странного тебе захотелось соседа.
– Вы, Сергей Петрович, их обычая не знаете. Там, где живут, они не воруют, – успокоил гусара Мач.
– А ведь нетрудно узнать, где у него бивак! – сообразил гусар. – Поехали-ка следом!
– Сами ж велели не мешкать! – удивился Мач.
Гусар вздохнул.
– Большой беды не будет, коли на полчаса и задержусь, – сказал он уныло. – Знал бы ты, до чего мне в тот полк ехать неохота…
Вслед за Ешкой всадники добрались до леса и чуток проехали лесной дорогой. Потом цыган свернул на тропку, а гусар остановил коня.
– Нет, далее я за этим танцмейстером не поеду, – решил он. – В здешних корягах да колдобинах Аржан, неровен час, бабку зашибет, а я ему долгого отдыха предоставить не смогу. И такого коня я здесь уж не достану. Поворачиваем, времени и впрямь в обрез…