Несущие свет - стр. 5
И хотя вопрос прозвучал в адрес Игната Сахаповича, заведующего кафедрой «Экономического права», Генрих Джакобович смотрел только в глаза Иван Ивановича.
«Вот из кого получился бы дельный офицер из всей этой академической шушеры, так это из Генриха Джакобовича, – подумал Иван Иванович. – Обратил на себя внимание, дождавшись разрешения, встал. Сказал коротко, по делу, не отвлекаясь. И смотрит прямо и только на начальника. Правда стоит чёрте как. Впрочем, не удивительно – армейской выправки-то никакой».
Настроение Ивана Ивановича заметно улучшилось. Тем более что Симон Авдонович был совершенно не заметен за широкой спиной Александра Игоревича.
– Да – да, припоминаю, – добродушно молвил Иван Иванович. Он рукой показал, Генриху Джакобовичу, что тот может сесть, и, повернувшись к сидевшему слева от него во втором ряду Игнату Сахаповичу, продолжал: – А это нам сейчас сообщит сам товарищ Гуревич. Прошу!
В отличие от Генриха Джакобовича, Игнат Сахапович не стал подниматься со стула, на котором он вальяжно развалился, закинув нога на ногу, и внимательно изучая ногти на своей правой руке. Был он в светло-сером замшевом костюме и каких-то невообразимых для Ивана Ивановича мокасинах. На шее поверх рубашки вместо галстука (как у всех порядочных людей) был повязан платок. Этот платок очень сильно раздражал Ивана Ивановича – не представлял он себе, как мужчина может носить такую чисто женскую деталь туалета.
Игнат Сахапович выдержал огромную паузу, дождавшись, чтобы все присутствующие обратили внимание на него. После чего скроил на своём холёном лице крайне недовольную мину.
– Результаты хреновые! – наконец-то начал говорить Игнат Сахапович кислым тоном. – Ой, извиняюсь, не заметил, что здесь Арина Афанасьевна. Думал – одни мужики сидят. Хотел сказать, что обстановка с эффективностью преподавательской работы остаётся неудовлетворительной.
Пока он говорил, настроение Ивана Ивановича опять испортилось, да так сильно, что он едва сдерживал возмущение.
«Вот ведь падла какая! Один раз удачно «всунул» – и на тебе полный мармелад! Жена красавица с папой из горкома. Упакован, дай бог! Не каждый ректор так одевается… – зло думал Иван Иванович, пока Гуревич неспешно говорил. – Дали же тебе задание, нет же, всё завалил! А сейчас будет нести какую-нибудь «лабуду». И почему говорят, что бабы умных любят? Всё наоборот. Здоровых они любят и чтоб ума поменьше, а в койке побольше! Интересно, дома перед женой и тестем он такой же вальяжный?»
– Ничего, не в первый раз, – услышал закипавший Иван Иванович добродушный голос Арины Афанасьевны, – можно и сильнее выразиться. Была бы польза.
– Польза могла бы быть, если бы мы имели право отмечать высокие результаты повышением зарплаты, причём делать это сразу. И одновременно уменьшать тем, кто не выдал новую идею или оригинальные результаты экспериментов за прошлый месяц, – продолжил Игнат Сахапович, слегка кивнув в сторону Арины Афанасьевны. – Сотрудники кафедр, как и сотрудники деканатов в большинстве с этим согласны. Правда, не все.
«Ого! Что несёт этот… товарищ Гуревич! Уж не тесть ли ему это подсказал! – пронеслось в голове Ивана Ивановича. Он взялся за карандаш, пытаясь конспектировать, по возможности дословно всё то, что говорил Игнат Сахапович. Не успевая за словами говорящего, Иван Иванович остро почувствовал необходимость вести магнитофонную запись всего совещания. И желательно тайно. – Надо будет поставить этот вопрос перед первым отделом».