Несовместимые. Книга вторая - стр. 51
В склад вошли двое мужчин без оружия. Они о чем-то говорили на другом языке. Один из них с выраженным английским акцентом.
– Это русский? – прошептала я.
– Да.
– Вы понимайте, о чем они говорят?
– Если ты перестанешь болтать, то я смогу уловить смысл.
Я поджала губы и продолжила молча наблюдать за ситуацией.
В следующую минуту мужчины с оружием начали выкрикивать и смеяться на улице. Они будто кого-то пригоняют в помещение склада.
Мои глаза расширились от шока, когда я увидела колонну из молодых девушек. У них были связаны руки, и они, словно скот, были привязаны друг другу этими веревками. Девушки рыдали, не скрывая своих слез, и выглядели они ужасно. Рваная одежда и грязное тело. Меня пробило сожаление и в следующую секунду злость на тех, кто сотворил это с ними.
– Что это? Их продают в сексуальное рабство?
Мой рот закрыла большая ладонь Эдварда, и я промычала.
– Что я говорил о твоем молчании? – прошептал он в мое ухо, обдав меня своим горячим дыханием, и я зажмурилась. Но вскоре еще сильнее напряглась, когда Эдвард вдохнул в себя мой запах. Отчаянный стон застрял в горле.
– Этот запах тебе совсем не идет, – снова прошептал он.
Я хотела запротестовать, несмотря на сильное головокружение из-за его близости и горячего дыхания, и опровергнуть этот факт, но из меня вышло только нелепое мычание, поскольку Эдвард продолжает ладонью затыкать мне рот.
– Какая умница. Правильно, соглашайся со мной. Это бывает так редко, – с усмешкой в голосе прошептал он над моим ухом.
Я закрыла глаза. Почему он заставляет меня сейчас мысленно улыбаться? Почему он такой…открытый со мной? Не сказать, что мне не нравится это, но я и не в восторге. Это почти невыносимо, ведь мне сразу хочется признаться ему в своих чувствах.
Я сосредоточилась на том, что происходит в реальности, отключившись от своего запутанного внутреннего мира.
Девушки стояли в линию, а тот мужчина, который говорил с русским, рассматривал их. Когда дотрагивался до какой-нибудь девушки, та сразу вздрагивала и отбрасывала руки, шипя что-то ему на русском. Видимо, пару ласковых. Неужели они все из России? Бедняжки проехали долгий путь. Я насчитала десять девушек. Десять несчастных девушек, которые вынесли страдания и даже не подозревают, какие мучения их еще ждут, если мы не спасем их.
Эдвард дал мне в руки телефон.
– Фотографируй все происходящее, – прошептал он и уже не закрывал мне рот ладонью, не сжимал живот.
Я начала выполнять его поручение и собирала компромат в галерею мобильника, пока Эдвард проверял свой пистолет на наличие патронов и надевал перчатки. Я не стала что-либо говорить, чтобы не злить его и не выбивать сосредоточенность. Мне становилось плохо, когда я снова видела автоматы. Как же он пойдет против них с пистолетом? Я начинаю дрожать от ужаса.
– Сними на видео, – скомандовал он, и я переключила режим на видеосъемку. Мои руки дрожали, отчего я не могла удержать телефон ровно.
– Наши арабские товарищи будут довольны. Хороший товар, – проговорил мужчина, осматривающий девушек, уже на своем языке, и русский ответил ему на таком же английском, но с акцентом.
Мне самой захотелось пустить пулю в голову этому ублюдку за то, что он назвал живых девушек товаром. Они такие молодые, возможно, моего возраста, даже младше есть. Их ждали дома родители, но они не вернулись. Девушки напуганы и не перестают плакать. Я вижу их потрясение на лицах. От такой картины и осознания того, как девушки отчаянно хотят домой и молятся всем богам, мое сердце в клочья разрывается. Это ужасно. Просто безнравственные мерзавцы! Как они смеют решать их жизнь?