Несовместимые. Книга третья - стр. 57
– Он жив?
Я слабо усмехнулась, но это уже нервное. Или я просто привыкла к мысли об убийстве Эдварда, что это уже превращается во что-то смешное. Я никому не говорила о том, что желала пристрелить Дэвиса в его же офисе. Но любой видит, что я скорее пристрелю Эдварда, нежели обниму. Видимо, только Эльвире хочется игнорировать этот факт.
– Жив.
– Как так получилось?
Я решила быть честной.
– Эльвира. Она провернула эту схему в тайне. В итоге ни я, ни он не захотели оставлять Джейн и смирились с тем, что сидим с ней вместе.
– А Эльвира жива?
– Ты считаешь меня хладнокровной убийцей? – усмехнулась я, отпивая из бокала вина.
– С таким лицом, с каким ты ходишь последние несколько лет, любой подумает о том, что ты замышляешь убийство.
– Спасибо за честность, – фыркнула я.
Брук приподняла свой бокал, как бы делая тост, и опустошила его одним махом.
С Брук мне легче. Она не заостряет своего внимания на Эдварде. Хотя бы с ней могу отвлечься от него на несколько часов. Она больше не стала расспрашивать меня об Эдварде и о всех подробностях того, как мы провели время вместе. За это я мысленно поблагодарила свою подругу.
Мы пили вино и смотрели фильм. Так погрузились в эту атмосферу, что даже не заметили, как я через каждый час приносила нам что-то перекусить. К вечеру столик перед диваном был полон грязными тарелками из-под арбуза, других фруктов, мороженого, бутербродов и салатов, а на полу валялись коробки от недавно съеденной пиццы, которую мы с Брук заказали несколько часов назад.
К восьми вечера Брук начала засыпать. Она предложила мне переночевать у них, но я отказала, поскольку на завтра мне нужно забрать свое задание для практического занятия. Я заверила ее в том, что сама тихо уйду, когда немного приберусь.
Включив приглушенный свет на вытяжке, я стала мыть посуду, а после вытирала ее сухим полотенцем и оставляла в шкафчике.
Сосредоточенная на посуде, не сразу услышала, как кто-то вошел в квартиру, а после на кухню. Только после того, как услышала звон стаканов за спиной, вздрогнула и резко развернулась.
– Боже, это ты, – расслабленно выдохнула я и выключила воду.
– Вам стоит запираться, если ты такая зашуганная, – с усмешкой проговорил Джон, опустошая свой стакан с водой.
Он сказал это с оптимизмом, но вот глаза выдавали его серьезность. Джон знает, как я теперь боюсь, что в дом может пробраться кто-то чужой и сделать мне больно. Остаточные реакции из прошлого все еще часто дают о себе знать. Порой, когда я просыпаюсь из-за кошмаров прошлого, лихорадочно озираюсь по сторонам и усиленно пытаюсь понять, какой период жизни сейчас проживаю. Когда понимаю, что я в настоящем и моя повседневная жизнь течет как ручей, шумно выдыхаю и расслабленно кидаюсь на подушки. Думаю о чем-то хорошем, чтобы снова постараться заснуть.
– Брук пошла за добавкой? – спросил он, когда взял в руку пустую бутылку, которую я не успела выбросить в мусорное ведро, и стал ее рассматривать.
– Брук спит в спальне, – дала я ему знать, вытирая мокрые руки о кухонное полотенце.
– Значит, я просто смогу лечь рядом и не переживать за свою жизнь.
– Вино ее расслабило, можешь выдохнуть.
Джон снова налил себе воды в стакан из кувшина и стал ее жадно пить. Я повесила полотенце на крючок и со всей внимательностью уставилась на него, скрестив руки на груди.