Несносный босс или курс выживания для миллиардера - стр. 37
– Антон! – взвизгиваю чуть слышно и прикрываю ладошками губы.
Но его растерянность длится недолго. Вывернувшись, Котов ощутимо бьет обидчику в нос, так что слышится противный хруст и фонтаном начинает хлестать кровища, а мужик в майке валится на пол и со стоном хватается за “подправленный” кулаком Антона фейс.
– Ого, – слетает с моих губ, а глаза, которые щиплет от слез испуга, округляются.
Он же их просто… раскидал.
Моему боссу-белоручке, как я считала, зазнайке-миллиардеру даже напрягаться особо не пришлось, чтобы уложить двух бугаев.
А когда Котов переводит свой горящий яростный взгляд на третьего собутыльника этих двоих, тот вскидывает руки и отступает.
– Спокойно, мужик, я тут не причем, – тараторит тот, и в этот момент к нам подбегают две проводницы, которые растерянно смотрят на “господ”, корчащихся на полу, и переводят взгляд на интеллигентного Котова, на котором разве что пуловер чуть помялся и слегка кровит рассеченная бровь.
– Эм-м-м… что здесь… – начинает, запинаясь, одна из женщин в форме проводницы.
– Произошло? – договаривает другая.
– Легкое недопонимание, дамы, – слышу по голосу, что Котов улыбается, беззаботно пожимая плечами и разводя руками.
– Какое легкое! – с верхней полки встревает та самая бабулька. – Он этим козлам, надоевшим всему вагону, так наподдал, – трясет своим кулачком женщина, – что до самого Красноярска тише воды теперь будут. И правильно, сынок! Правильно! – заканчивает старушка, и по соседним местам проносится шепот одобрения.
А я, чувствуя, как меня изнутри колотит от нервного перенапряжения и потрясения, плохо соображая, что творю, обнимаю что есть сил котика за талию и прижимаюсь щекой к его спине, закрывая глаза и кусая губы, чтобы не всхлипнуть.
Вот засунуть бы тебе вовремя гордость и язык в одно место, Аристова. Но нет же… А если бы Котов вовремя не появился?
Стра-а-ашно.
И всхлип удержать не удается, а потом я ощущаю, как мужские теплые ладони накрывают мои, в успокаивающем жесте.
Пока проводницы проводят воспитательные беседы с буянтуями и обрабатывают полученные ими “боевые ранения”, Котов сияет в лучах славы, буквально млея от заискивающих взглядов двух спасенных им девиц.
А я? Ну что я?
Пока он с ними трещит, раздавая улыбки, капаю на ватный диск перекись и на его фразе:
– Да ладно, дамы, ничего сверхест…
От души прикладываю ватку к разбитой брови в надежде, что она у него сейчас будет адски гореть.
– Ау, Поля! – морщится Антон. – Ты не лечишь, а калечишь!
– Что такое? Мистеру супермену больно? – одариваю мужчину ехидной ухмылкой, и под его уничтожающим зырканьем в свою сторону отвожу взгляд.
После потасовки, когда мозг встал на место и я осознала весь масштаб беды, в которую могла вляпаться, Котову еще с добрый десяток минут пришлось меня успокаивать.
Правда, перемирие между нами длилось недолго.
До самого этого момента, когда он снова в своей кошачьей хитрой манере начал заигрывать со “спасенными” девушками.
Кот, он и в Африке кот.
Гад.
– Я тут ради тебя старался, а ты снова ко мне вот так, – почти что обиженно выдает Антон.
Почему “почти”? Потому что глаза его наглые смеются.
– А не пришлось бы спасать, если бы не утопал официантку “окучивать”, оставив меня одну, – шиплю сквозь зубы, с таким остервенением натирая его рану, что мужчина аж перехватывает мои запястья, останавливая.