Несчастье - стр. 6
И… моя радость тухнет с той же скоростью, с которой искрилась минуту назад. Потому что актриса эта – та самая женщина из комиссии со вступительного экзамена, который я завалила. Она не говорила мне толком ничего, конечно, и не она поставила на мне крест, но обидно! Обидно, что ее жизнь продолжается и она наверняка меня даже не помнит, а я теряю год на пути к своей мечте, а могла бы учиться уже и быть на ступеньку выше к званию великой актрисы.
На занятии мы учимся плакать. По-настоящему плакать, так, чтобы все вокруг верили. Ну, с чем-чем, а с этим-то у меня проблем никогда не было! Заплакать для меня дело трех секунд, даже не придется нажимать на один из своих непроходящих синяков.
На самом деле из-за своей восхитительной способности разрыдаться на ровном месте с самого детства я и загорелась идеей стать актрисой. Потому что бабуля всегда говорила, что мне с моими способностями надо в кино сниматься, ну я и поверила ей… Так поверила, что теперь это стало мечтой номер один. И права была бабуля! Это точно мое.
Поэтому реву я взахлеб и так натурально, что даже сама себе верю. Сначала играю, стараюсь, а потом так грустно становится… Вспоминаю, как не попала в актерское, как грустила потом и заедала эту грусть мороженым, как злилась и не хотела верить во все слова, что услышала там. Еще и на ногу, которую на льду по пути сюда подвернула, встаю как-то неудобно и больно, что слезы еще сильнее из глаз катятся. Остановиться уже не могу! Плачу так сильно, что меня вся группа уже успокаивает и даже сама Мария, которая пришла к нам проводить мастер-класс.
– Вы настоящая актриса, – смеется она, когда я наконец-то перестаю плакать и стираю со щек остатки слез. – Почему вы еще не на сцене театра?
– Потому что вы меня не взяли летом на вступительных, – говорю с обидой в голосе. Знаю, что поступаю по-детски, но что делать, если обида внутри самая настоящая? Я же правда так хотела, а меня в учителя отправили. Восхитительная профессия, но просто не для меня! Я создана для того, чтобы блистать на сцене, и на меньшее я не согласна.
– Вы поступали в этом году? – удивляется она. Киваю. Конечно, поступала! – Почему я не помню никого, кто так натурально плакал бы?
– А я не плакала, – жму плечами, – стихотворение, басня и песню спела, но никому не понравилось.
– Как ваша фамилия?
– Коровина.
– Ах, это вы… Да, я вас помню. Это вы опоздали на последний день творческого конкурса, да? – киваю. Вот тут стыдно немного, да…
– Так вышло! Но я готовилась, и вы сказали, что талант у меня есть, а в итоге…
– Это был Виталий, он довольно категоричен ко всем, кто опаздывает или не живет по стойке смирно, – улыбается она, но немного виновато. – В целом мы с ним согласны, дисциплина должна быть везде, но в вашем случае, к сожалению, это сыграло решающую роль. Возможно, попади вы на другой день – учились бы сейчас на первом курсе.
– Думаете, в другой день он был бы ко мне чуть снисходительнее?
– Думаю, что, если бы вы попали в день конкурса, когда в приемной был бы ректор, все могло бы развернуться немного иначе. А Виталик – его сын. Александр Петрович доверяет ему, как себе, и тот иногда заменяет его во время творческого конкурса. Он учится на последнем курсе, талантливый и перспективный парень.
– Вы хотите сказать…